Скандал из этого устраивать не стала, порадовалась, что доверилась своей интуиции и не поверила проходимцу. После этого случая стала больше прислушиваться к себе и своему шестому чувству. Не знаю, как свою интуицию назвать, а подружка Катя  называет:  «попачуйка», так как она меня никогда не подводила.

Забежав и быстро переодевшись в форму, я ринулась в зал. Сейчас буду принимать заказы, слушать скабрезные шуточки от посетителей, а иногда мерзкие предложения. Фуууууу, и как им самим от этого не мерзко.

  Рабочий день шёл к своему логическому завершению. Хотела собираться домой, но повар, я б даже сказала “Поварище”, так как был он толстый и мерзкий, сообщил, что сегодня я дежурю и убираю кухню. Чтобы не платить уборщице, мы, официантки, по очереди убирали в кафе, выносили мусор и были вроде дежурных до самого закрытия. Ждали, когда повар, он же администратор в одном лице,  закрывал кафе.

Признаться, я терпеть не могла дежурить. Нет, не из-за уборки, а из-за мерзкого кулинара по имени Николай Павлович, который мнил себя великим шефом. Этот мерзкий тип пытался приударить почти за всеми молодыми официантками, а нас было не так уж и много.

Эти сальные взгляды, якобы нечаянные касания и прижимания вызывали у меня рвотный позыв. Хотела не раз возмутиться, но работу терять для меня непозволительная роскошь. Поэтому терпела и держалась подальше от недошефа Николая Павловича.

Собрав мусор, потащилась с пакетом наперевес к чёрному выходу. Там, в грязном проулке стояли мусорные контейнеры, а иногда и ночевали бомжи. Недошеф поплёлся за мной, рассказывая какие-то шуточки, на которые я старалась не реагировать, вежливо кивая.

Николай Петрович стоял в дверях и не думал мне помогать тащить пакет, который весил, наверно, столько же, сколько и я. Справившись с мусором, я пошла в сторону двери, когда чуть не споткнулась о котенка.

– Миленький, откуда ты здесь? Ты, наверно, голодный? – я склонилась к котёнку и хотела его погладить.

Он был очень интересно окраса. Цвет его шерсти напоминал цвет моих волос, такого же серо-стального отлива. Котенок поднял ко мне свою мордочку. Взгляд был чумной, и шёл он ко мне какой-то будто «пьяной» походкой.

Недошеф крикнул мне оставить в покое блохастого, но пушистик не был похож на дворового кота. Хотя он и на кота-то был вроде похож, а вроде и нет. На ушках кисточки, а глазки будто и не кошачьи, будто два драгоценных камешка. Присев на корточки, хотела снова погладить странного котика, но вдруг мужчина попытался его ударить, пнуть ногой.

– Вы что делаете?? – моему возмущению не было предела. – Это же котёнок, что он вам сделал? – пыталась защитить животинку.

– Гони этого блохастого, я сказал, и будем закрывать кафе, – буркнул недошеф и зашёл в помещение.

В этот момент лапки моей (да, я в тот самый момент поняла, что уже моей) животинки подогнулись, и он грохнулся к моим ногам.

Ну все, приплыли! – было моей первой мыслью. Ну не бросать же беззащитное животное на улице, в конце-то концов. Подхватив на руки котика, я зашла в кафе. Прошла в бытовку, служащую раздевалкой, и, спрятав котика в своих вещах, пошла закрывать кафе.

 Придя домой в обнимку с котейкой, который так мило урчал, прижавшись ко мне, когда я его поглаживала. Я накормила его единственной кошачьей едой, что у меня была: молоком, конечно. Далее я искупала своего подкидыша.

На удивление, но воды он не боялся, а вёл себя не по-кошачьи. Развалившись в тазу, позволял себя намыливать и споласкивать из лейки душа.

  Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. После омовения я вообще решилась на практически богохульство, решила посушить его феном, и тут котик меня поразил.