Было очень трудно: долго искали подходящее помещение, делали ремонт, обустраивали зал, разрабатывали программу мероприятий, находили нужных людей. Требовались дополнительные вложения, пришлось взять кредит. В итоге все получилось. Только он потерял Сашу.

Сначала все шло замечательно, она поддержала это начинание, приняла в нем деятельное участие, а потом так получилось, что ремонт квартиры совпал с ремонтом найденного помещения. Начались ссоры.

– Я не могу одна иметь дело с бригадой мужиков, они меня обманывают! Димка, ну поговори с ними, ты же умеешь. Приди домой пораньше.

– Слушай, Саш, сегодня пораньше не получится, тут проблемы со строителями…

Вместо одного общего дела каждый занялся своим отдельным. Постепенно накапливались усталость, раздражение, обиды. Любовь никуда не делась, но она словно спряталась, затаилась, уступая место выяснениям отношений. Уже и квартира радовала новыми обоями, уютной гостиной, кофейного цвета занавесками на кухне, и клуб торжественно открылся, по утрам в него начали заглядывать молодые мамы, желая провести утро за чашечкой кофе с вкусной булочкой, пока ребенок возится в сухом бассейне с разноцветными маленькими мячиками в компании таких же карапузов.

Тут же по соседству появились стеллажи с книгами, настольными играми, яркими кружками, цветными фломастерами, возник специальный отдел «Магазин хорошего настроения».

А в их с Сашей жизни ничего не менялось.

– Поехали на выходные за город, мы давно нигде не были вдвоем.

– Прости, я сейчас не могу, у нас лекция интересная намечается в субботу. Пойдем вместе.

– Спасибо, пожалуй, останусь дома.

Порой казалось, что весь их разговор состоит из упреков и недовольного молчания. Ему было некогда, всегда некогда. Но неужели Саша настолько эгоистична, что не может понять, насколько он занят? Ведь начать и вести свое дело – это быть на связи двадцать четыре часа. И вместо того, чтобы дуться, могла бы прийти и помочь, в конце концов.

Дима не сразу понял, что она перестала петь. С окончанием ремонтов закончились и концерты, потому что «ты не можешь так поздно возвращаться одна, а я не смогу тебя встретить – пока от нашего клуба доеду…» Саша один раз отказалась от предложения, второй… потом перестали приглашать.

Он не сразу осознал, что они перестали ссориться. А когда осознал – очень захотел вдруг скандала. Но… не получилось. Она со всем соглашалась. Спокойно, без раздражения, равнодушно. Как будто он уже вышел за четко очерченную зону ее жизни.

– Я сегодня задержусь, поужинай без меня.

– Хорошо.

– Слушай, с отпуском в это лето ничего не получается. Давай передвинем на осень. В октябре же тоже можно неплохо отдохнуть. Ты не против?

– Я не против.

– Представляешь, у нас тут ребята женятся. Они встретились в день просмотра кинофильмов и через три месяца подали заявление. Завтра устраиваем для них вечер романтической комедии. Здорово, правда?

– Здорово.

Он не сразу понял, что упустил. Однажды вернулся домой пораньше, посмотрел на свою жену, сидящую в кресле с книгой, и… увидел ее заново.

– Привет, – подошел, поцеловал в щеку.

– Привет.

– Пойдем ужинать?

– Я уже поужинала, все на плите.

– Посидишь со мной?

– Прости, голова болит. Я лучше здесь.

Дима почему-то точно знал, что голова у нее не болит, просто она не хочет с ним посидеть. Потому что с книгой ей лучше. Интереснее. И сама она такая… нет, это было не спокойствие. Это было безразличие. Он исчез из ее жизни. В тот момент Одинцов почувствовал это очень отчетливо. И ему снова захотелось скандала, чтобы Саша накричала, обвинила, сказала много обидного. Захотелось подойти к ней, схватить за плечи, потрясти. И он даже сделал шаг, протянул руку, но в этот момент Саша оторвала взгляд от книги и подняла глаза – спокойные равнодушные глаза: