Но Сэм – вовсе не плохой парень! Его весь Бронкс знает! Хотя когда напьется, болтает черти что. Да вы сами подумайте, сэр, разве «Кэй Джи Би» с его длинными руками выпустило бы за кордон кого-нибудь с препаратом, представляющим хотя бы малейшую государственную тайну? А тем более, если это касается космоса?! И это с их русскими амбициями! Полный бред!

Петрович усиленно делал вид, что не понимает ни слова из этой поистине пламенной речи своего нового друга, так вовремя пришедшего ему на помощь. Между тем, слова Джона, по-видимому, произвели впечатление на Главного менеджера. Он встал и прошелся по кабинету.

– Джон, а какого черта делает этот забулдыга на моей территории? Мне уже не первый раз докладывают о том, что его тощую задницу видели рядом с тобой. Почему бы тебе не избавить всех нас от этой пьяной рожи навсегда… если тебе дорого это место, конечно?

– Мистер Паркинс, сэр, ради Бога, простите меня, но Сэмми, когда трезв, вполне безобидный малый! Я иногда приглашаю его немного погреться в своем джипе. К тому же он здорово мне помогает охранять вольеры от пьяных, случайно попавших на нашу территорию. Он с ними быстро разбирается – по-свойски и, заметьте, сэр, совершенно бесплатно!

Последний аргумент, как показалось Спецу, убедил менеджера больше всего.

– Ну, хорошо! – Паркинс снова сел за свой огромный стол. – Я принял решение! Я разрешаю тебе, Джон, сопровождать уважаемого мистера Пихто по всей территории зоопарка. Более того, на время его пребывания у нас, проведения осмотра и лечения зверей освобождаю тебя, Джон, от необходимости заниматься твоими прямыми обязанностями. Их я возложу на старшего смотрителя Харриса. А если и дальше у вас все пойдет так же гладко, я сделаю тебя старшим вместо Харриса. – Он выделил голосом слово «тебя» и, немного помолчав, добавил: – И чтобы ни одна душа об этом не узнала. Нам не нужны конкуренты. Ты меня понял, Джон? От этого будет зависеть твоя карьера! – он снова встал из-за стола и подошел к собеседникам:

– Да, и вот еще что. Пожелай своему русскому от меня скорейшего выздоровления! И скажи ему, что американская медицина, как и все на свете – лучшая в мире! А теперь уносите ваши задницы, пока я не передумал! – С этими словами он, сделав подобие улыбки на лице, пожал руки обоим.

– Что-то я подустал сегодня, – сказал Джон, выходя с Пихто от Главного. Он был очень доволен собой! Еще бы, почти безнадежную ситуацию он сумел переломить в свою пользу. А Сэмми – хорош, чуть было не угробил все своей болтовней! И Джим был недоволен… Ну, да ладно, главное, что в итоге все так удачно сложилось. Он посмотрел на Пихто и подумал: «Да, этот русский – не так прост, как показалось на первый взгляд, но товар у него уникальный. Такого отпускать от себя нельзя! Ему надо помочь во всем! А прибор у него – просто фантастика! Хорошо, что я про него не проговорился, а то Паркинс не упустил бы момента вцепиться мертвой хваткой. Пока же все тихо и спокойно. А когда русский уедет, у меня останутся и товар, и должность!»

– А скажи-ка, друг мой Пихто, – спросил Джон, когда, получив свою порцию благодарности от Спеца, они вышли из зоопарка, – у тебя есть, где переночевать? Или ты предпочтешь составить компанию Сэмми? – и, не дожидаясь ответа, предложил: – А поехали ко мне в Нижний Бронкс! У тебя ведь там тоже живут «родственники»? – и он весело подмигнул Спецу.

Джон снимал небольшую по Нью-Йоркским меркам квартирку на втором этаже большого доходного дома. Это было типично американское жилье – нечто вроде большой студии, где кухня, спальная, гостиная и прихожая не разделялись перегородками. Но все было вполне удобно и логично. Обстановка была хоть и небогатой, но достаточной для проживания холостяка, оснащенной всем необходимым. Даже имелась большая клетка с попугаем, уныло сидящим на жердочке.