Он солгал сам себе! Боже! Он ревновал её бешено, и было бы кощунством отречься от этого! Но беда его была в том, что права на ревность он, муж Энн, уже не имел и сам не заметил, когда утратил его. Но, как сказала Энн, может быть, полгода…

Кэб остановился.

***

Он взлетел по ступеням крыльца, как большая чёрная летучая мышь. Раз или два нетерпеливо позвонил, чтобы его впустили. Хотелось, ужасно хотелось увидеть Эм, прижать к сердцу то единственное существо, которое принадлежало ему полностью. Он позвонил и третий раз.

– Боже, мистер Хауард, на Вас лица нет! – ужаснулась мисс Мидл.

Он торопливо снял плащ, и, сунув его в руки экономки, побежал в гостиную. Кто-то шепотом подсказывал ему, что там он найдёт свою девочку. Он хотел, как в спасательный круг, поверить в неё, обнять.

Эм и правда была в гостиной вместе с Сарой. Они сидели вдвоём, непривычно рядом с женой не было Эрика, а ведь в последнее время он ни на секунду старался не оставлять её. Сара держала девочку на коленях и читала сказку, иногда ласково поглаживая малышку по волосам. Но, стоило только Эмме увидеть в дверях своего отца, и сказка, и тётя Сара, да и всё окружающее были сразу забыты:

– Мой папочка пришёл!

– Малыш, здравствуй! – он подбежал к сестре и дочери, поскорее забирая Эм. Его не волновало в тот момент ничто, кроме неё. – Дорогая!

Назвав так ласково, Калеб чмокнул её в лобик и спросил:

– Как ты? Хорошо себя вела? Не проказничала, а то ведь я знаю тебя?

Голос его был беззаботен и весел, но Сару было не провести:

– Что случилось, Калеб?

Он притворился, что не слышал вопроса, потому что Эм ответила:

– Я хорошо себя вела! Мы с тётей читали сказки!

– Хорошо… – задумчиво обронил Калеб, вдруг как —то растерявшись.

Но его сестра была настойчива:

– Что случилось у вас?

Хауард не мог снова притвориться глухим, он мало что мог делать снова. И, опустив Эмму на пол, дождавшись, пока она встанет на ножки и не выпуская её маленькую руку, он тоже опустился на пол на колени, рукой страхуя дочку от падения. Потом посмотрел в глаза сестре:

– Я предложил Энн развод!

– Что? – Сара опустилась на колени рядом с родными, прижав ладонь к губам. —Почему?

– Всё устроилось без моего участия…

– Но что…

– Энн влюбилась, а я не хочу больше бежать по кругу, устал… – он потрепал дочь по щеке. – Всё, чего хочу, воспитывать Эмму!

При звуке имени дочери он странно улыбнулся, глаза его засияли невероятным блеском, не отрываясь он смотрел в личико дочки, гладил её по голове, пытался поймать взгляд умненьких карих глаз и вдруг… крепко прижал голову к животику Эм и разрыдался.

Прошлое вырывалось от него, и держать его было бессмысленно и глупо.

***

Он был узником, а тюремщиком была Энн. Он томился взаперти, а она парила на воле. Она забирала счастье, а он чуждался своего собственного. С нею был неизвестный, с ним – известная только ему…

И спустя год с небольшим продолжался их странный, непонятный соседский союз. И спустя год Энн уходила и возвращалась, увлеченная, ускользающая в другую жизнь, и всё оставляющая в жизни прежней. У Калеба же жизнь осталась одна, неделимая на прошлое и будущее. Жизнь, принадлежащая растущей дочке…

Со временем он любил её лишь сильнее и не было слов, что могли бы описать его любовь и её силу…

Спустя год существования между радостью и горестями, между неизведанным и ожидаемым, между опустошением и переполняющим его сердце восторгом, Калеб Хауард снова заговорил с женой о разводе. Энн Хауард, уже успевшая забыть о той постыдной сцене годичной давности, не ожидающая возвращения к старой теме даже не решилась, что могла бы ответить.