– Народ у нас тут живет не очень любопытный… окромя меня. Никто в чужие дела старается не лезть. Вряд ли ты, Андрейка, узнаешь что интересное.

– Николай, а Вы не знаете, у Серова тележка-то садовая, вообще, имеется?

Старик вышел, прикрыл за собой калитку, постоял, почесывая затылок, и, приподняв одну бровь, с сомнением посмотрел на Андрея.

– Сомневаюсь я, однако. Зачем она ему? Он на участок из дома и не выходит, и мать его не выходит, и жены не выходили. У него там пол-участка плиточкой заложены, а дальше газон.

– А газон кто подстригает?

– У нас тут на окраине, еще в старых домах, небогатых, живет Сашка-тракторист. У него техники навалом. Богатеи наши его периодически к себе вызывают, он на своей газонокосилке проедет, всё срежет, и красота.

– Значит, тележки у Серова нет, и той ночью скрипела чья-то чужая, – Пузырев тяжело вздохнул, ничего у него не складывалось.

– Может, и чужая… я не видел. Но тележка точно была. И скрип у нее был такой специфический, я бы, наверное, узнал, если снова услышал бы.

– Интересно, кому могло понадобиться ночью куда-то что-то везти? – Андрей посмотрел по сторонам, прикидывая возможный путь движения человека с тележкой.

– Кто-то мог мусор вывозить, – предположил Николай, – или землю с сорняками.

– Ночью?

– Ночью посторонних глаз меньше, вопросов лишних никто не задает.

– Никого посторонних не видели за последние дни? К Серовым никто не приезжал?

– Нет, всё как обычно, – Николай покачал головой. – Бабка дома сидит, носа не кажет. Хирург утром уезжает, вечером приезжает. Никого больше не было. Даже скучно стало, Юлька-то на такси больше не ездит.

– Кстати, про Юлию, – Андрей внимательно посмотрел на старика. – Она платок когда-нибудь носила?

– Да ты что, какой-такой платок? – брови старика изумленно полезли на лоб. – Она даже зимой на голову ничего не надевала. У нее такая копна всегда на голове была, причем цвет постоянно менялся: то желтая, то рыжая, то синяя, то зеленая.

Пузырев постоял, переваривая услышанное, а потом спросил:

– А роста Юля какого была?

– Высокая, почти с тебя. Ну и Серов сам – крупный дядька, так что она ему подходила.

Андрей еще постоял какое-то время в раздумьях, старик не мешал, видя, что человек думает.

– Ладно, Николай, спасибо, – Андрей достал из кармана визитку адвоката и протянул старику. – Если интересное что-то увидите, позвоните мне. На слово «адвокат» внимания не обращайте, а номер тут на визитке правильный, мой личный.

В десять утра Пузырев стоял на проходной администрации вокзала. Пожилая женщина в форме с эмблемой РЖД проводила его до большого кабинета, в котором на данный момент находилась всего один человек. Это была миловидная, среднего возраста женщина. Она смотрела на вошедшего сыщика недовольным взглядом.

– Если Вы ко мне, то у меня мало времени, мне нужно готовится к отправлению. Что Вы хотели от меня узнать? – сразу с напором заговорила Алимова Наталья, а это, безусловно, она и была.

– Я хотел поговорить о вашей поездке в Анапу ровно неделю назад, – Андрей не стал тянуть с вопросами. – В вашем вагоне должна была ехать Юлия Серова, высокая женщина в платке, с чемоданом.

– Да, я эту поездку отлично запомнила. С этой Серовой получилась очень странная история. В купе, где у нее была нижняя полка, ехала еще семья: папа, мама, дочка лет двенадцати. Поезд отправляется поздно. Я проверила билеты и до утра никого не беспокоила. Утром обычно много дел, двери в купе закрыты. Только когда я днем пришла пылесосить, заметила, что Серовой нет. Я спросила соседей, куда она подевалась. Они мне сообщили, что женщина сказала им, будто у нее в соседнем вагоне едет муж. Билеты им удалось купить в последний момент только в разные вагоны. Женщина собиралась пойти к мужу, но когда конкретно она ушла, соседи не видели, утром, когда они проснулись, ее уже не было. Чемодан был на месте, и я не придала значения этому эпизоду.