Да, место было подходящим, но никаких оснований вызывать водолазов у Андрея не было. Сейчас он был никем, и у него были всего лишь подозрения. Как опер со стажем, он понимал, что даже работай он сейчас в полиции, никто ему только из-за его хотелок водолазов бы не дал. Нужны были факты, а у него, кроме подозрений, до сих пор были только слова бывшего преступника, пусть и друга.

 Бросив в пруд маленький камешек, кем-то оставленный на парапете, Андрей пошел на автомобильную стоянку.

Только вечером Пузырев пришел в офис, который по заведенной давно привычке, работал и в выходные. Суровый уже собирался уходить домой, а в приемной сидел Пашка, поджидая друга.

– Пойдем, посидим, подумаем, – Андрей кивнул другу и открыл свой кабинет.

– Есть что новое? – с надеждой в голосе спросил Лаптев.

Андрей, поморщившись, покачал головой.

– Глухо. Старуха ничего нам не скажет. Крепкая дамочка, не удивлюсь, если в девяностые она вместе с мужем занималась темными делишками.

– А сам Серов?

– Он с нами разговаривать больше не будет. И не потому, что боится сболтнуть лишнего. Он из тех твердолобых баранов, которые, если на них найдет, будут гнуть свою линию, даже если их резать начнут.

– Что будем делать? Есть мысли?

– Будем ждать звонка Соломинки, – вздохнул Пузырев. – Может, что интересного наша подружка накопает.

За окном уже стемнело, когда в смартфоне Андрея раздался видеозвонок. Катя звонила из дома, она была в легком халатике, подчеркивающем ее замечательную фигуру.

– Ребятки, рада вас видеть, – просияла женщина. – Сейчас я вам кое-что расскажу. Приготовьтесь слушать.

– Всегда готовы, – Пашка дурашливо отсалютовал в экран.

– Итак, Юлия Серова, в девичестве Мосягина, в первом замужестве Мордвинова. Сорок пять лет. Детей нет. Два года назад овдовела, но долго не тосковала. Прежний муж был крупным чиновником в Москве, умер на рабочем месте от кровоизлияния в мозг. Никогда толком нигде не работала, мужья обеспечивали.

– Типичная такая биография, – усмехнулся Лапоть.

– Теперь, что касается последних дней, – не обращая внимания на реплику друга, продолжила Катя. – Еще месяц назад Серова купила билет на поезд, но не в Абхазию, а до Анапы. Во вторник в десять вечера поезд отправился с Московского вокзала по расписанию. Как следует из данных РЖД, Юлия Серова в поезд села, предъявив свой паспорт. Правда, доехала ли она до Анапы или вышла раньше, информации нет.

– Нормально! – Пузырев недоуменно смотрел на экран смартфона. – Если она села в поезд, то чей труп видел Пашка?

– Ребятки, я не знаю, чей там труп, я говорю то, что есть в базах, – Соломина пожала плечами, отчего чуть не вылезла из халата, почти полностью обнажив плечи. – Про такси слушать будете?

– Говори уж, – буркнул Андрей, ожидая услышать еще одну безрадостную весть.

– Макс постарался, напряг всех агрегаторов такси в городе. В интересующее нас время из поселка, интересующего нас, было два заказа. Один из вызванных водителей как раз доставил пассажира на Московский вокзал примерно за пятнадцать минут до отправления поезда на Анапу. Разумеется, кого он вез, диспетчер не знает, но я могу дать вам номер машины. Можете попробовать сами поговорить с шофером.

– Давай номер, – вздохнул Пузырев, – хоть какая-то зацепка.

– Ну, в общем-то, у меня всё, – сказала Катя извиняющимся тоном после того, как продиктовала марку и номер машины такси. – Прошу прощения, если немного подпортила вашу железобетонную версию.

– Ладно, разберемся, – хмуро произнес Андрей.

– Ну, вы, если что, звоните, мальчики, пока.

За спиной Соломинки появился мужик с голым торсом, и экран погас.