– И при этом, заметь, оставаясь гордым и независимым. Вуа ля! Думаю, пора вскрывать карты.

– Давно уже пора, не томи, – бывший лётчик прогнал хмель и приник к прицелу, нервно нащупывая красную кнопочку гашетки.

– Так вот, тайна лежит на поверхности. Чтобы быть вне системы, нужно самому создать свою собственную систему. Свою маленькую империю.

– Ага, и все короли пойдут на тебя войной.

– А ты не залазай в их огород. Они и не пойдут!

– Поздно – пашни все разобраны, которые нет – завоёваны, причём давно.

– Ах, простота! Мы живём в двадцатом веке, на носу уже двадцать первый. А ещё лётчик-истребитель, пора взлетать, вышка даёт добро. Оставь грешную землю тем, кто привык топтать её.

– Прости, я не ангел – среди облаков огороды сеять не умею. Пробовал – крылья мешают, перья металлические не гнутся.

– Ещё одно слово и у меня появятся сомнения: а с тем ли человеком я разделил свой плотный завтрак? Заметь, я не говорил тебе о небесах, отнюдь, и мне туда рановато. Я говорил о времени. Для одних время – это обуза: «Чего жилы из меня тянешь, побыстрей бы вечер, пара бутылочек пивка, „телек“ и на боковую». Для других время – убийца: «Проклятье – и это вся жизнь?» Для меня время – прежде всего открывающиеся возможности. Возможности для человека умного, прозорливого и энергичного. Именно в такой последовательности соединённые вместе, эти три бесценных дара открывают перед тобой новые неизведанные ранее просторы. Всегда, во все времена, в лазоревом тумане возникают вожделенные берега каких-нибудь америк, и обязательно найдутся колумбы, авантюристы и мечтатели. Будущие короли собственных королевств.

Алексей, сдерживая дыхание, как охотник перед выстрелом, подвинулся к визави, пытливо заглядывая тому в глаза. Уж ни коньяк ли имеет такое наркотически взбадривающее действие? Карие зрачки Фабри́са пылали внутренним светом и были дьявольски красивы в своей одержимости. Выдержанный алкоголь если и возымел своё действие на этот просветлённый ум, то лишь настолько, насколько сам ум позволял сотворить над собой какую-либо агрессию.

– Говори, я весь внимание. Ты меня заворожил.

– Ещё бы. Так вот, сегодня империи создаются здесь, – Фабри́с ткнул указательным пальцем в висок, – создаются не силой оружия. Выбрось его как старый, ненужный, ржавый хлам – силой ума. Таланта. Ноу-хау и патенты – вот те силы, которыми сегодня создаются империи. Над всеми, заметь, существующими границами. Империи без земли и колючей проволоки, но имеющие своих преданных подданных. Они готовы служить тебе до конца. Почему, спросишь ты. Вера! Вера каждой двуногоходящей разумной особи во всё, что может подсластить, продлить, омолодить, излечить, сохранить – дать ощущение полноценности их жизни. Твои будущие подданные так устроены: им всегда нужен идол. Мир полон страхов и лишений, убежать от них невозможно, а вот обмануть… И мы – новые императоры – своим умом находим таких будущих идолов, прозорливо высвечиваем и, приложив некоторые энергичные действия, возводим их на постамент святости. Всё! Рядом можно громоздить себе трон и собирать дань почитания. Вам нужна молодость и красота – верьте! Вы больны – излечитесь, только поверьте! Вы устали от быта – вот вам новинка, отдыхайте! Товар, имеющий необыкновенные чудодейственные свойства (или которыми ты его сам наделишь) и потребитель – вот два столпа подобных империй современности. Тебе остаётся, прописать законы, наладить финансовые институты и связь. И в один прекрасный день провозгласить: «Да здравствует империя! Виват!» Ну как, впечатляет, – перевёл дыхание Фабри́с, заедая сказанное кусочком жаркого.