3. В феврале 2000 года в нескольких национал-патриотических газетах был опубликован сводный список требований ряда русских организаций (см. с. 13–16).

После опубликования вышеприведенных требований прошло два с лишним года. Читатель сам видит, что из этого списка ничего не сбылось.

За это время Путин разочаровал даже тех, кто искренне приветствовал многие начинания президента. Президент не сумел довести до конца свои войны – с чеченцами, с олигархами, с губернаторами и сепаратизмом (административная реформа), везде пошел на попятную. Борьба Путина с разными противниками каждый раз оставляет впечатление спортивного состязания, когда весь зал уверен, что борцы уйдут с ковра домой целыми-невредимыми. «Недобитыми» – с точки зрения бойца, воина. Чего политика и военное дело, в отличие от спорта, не терпят. Это касается и чеченцев, и олигархов, и сепаратистов (ср. «новую» конституцию Татарстана).

Путин – не воин, не боец. Он – спортсмен с соответствующей психологией и умением эффектно работать на публику. Работать за баллы и аплодисменты. Но не ради истинного дела.

4. Ярче всего это видно на примере Чечни. Особенно сегодня, на фоне разгрома талибов в Афганистане. Пропорции наших потерь несопоставимы с тем, что мы видим в Афганистане у американцев. В Чечне война идет уже восемь лет, с 1994 года! Конца войне не видно.

Но хуже всего то, что у Путина нет проекта грамотного политического решения чеченской проблемы. Под программу по восстановлению экономики и социальной сферы Чечни выделены огромные, чудовищные деньги – 14 млрд, рублей в год! Эти деньги вынуты в основном из русского кармана (ибо русские составляют 85 % налогоплательщиков страны) и они исчезнут, как и все предыдущие, разойдутся по нерусским, а быть может, даже и нечеченским счетам. Их недополучат наши, русские, дети, учителя, врачи, офицеры и солдаты, пенсионеры…

За что же мы, русские, платим (не только деньгами)? За то, чтобы в составе нашей страны остался миллион ненавидящих нас чеченцев? За то, чтобы сохранить земли, которые сейчас пустуют (казаки и вообще русские туда вряд ли вернутся), но будут-таки заселены новыми поколениями ненавидящих нас чеченцев? За то, чтобы из разоренной Чечни растекались по России, расселялись промеж нас новые потоки ненавидящих нас чеченцев (сегодня их проживает в нашей стране за пределами Чечни уже более 500 тыс. человек!)? Этнополитическая угроза оставления чечни как народа в составе России, на мой взгляд, гораздо опаснее геополитической угрозы утраты Чечни как территории.

Путин не имеет ответа на эти вопросы.

5. В чем была экономическая суть антинародного режима Ельцина? Во-первых, в ограблении населения под вывеской приватизации, в передаче несметных богатств, ранее распределявшихся среди всего народа через госбюджет, небольшому количеству частных лиц. Во-вторых, в неслыханном по масштабам допуске иностранцев к богатствам России. Такого закона «О соглашениях о разделе продукции», как у нас, позволяющего разграблять государство, нет ни в одной развивающейся стране мира – ни в Африке, ни в Латинской Америке – нигде.

Эта экономическая суть ельцинизма, убийственная для нашего народа, сохранилась и укрепилась при Путине.

Сильнее, чем по другим народам, это ограбление ударило именно по русскому народу, который был и остается основным работником бюджетной сферы. Прямое последствие этого удара ярко проявилось в демографической картине: последние лет пять-шесть в России рождается поровну русских и нерусских детей, при том, что русские составляют 85 %, а все остальные народы – всего 15 % населения. И вымирает в основном русское население. Отсюда – основное русское требование в области экономики, обусловленное первостепенной жизненной необходимостью: национализация природных ресурсов и стратегических производств, возвращение их в руки государства. Это требование диктуется нам, русским, инстинктом выживания. Это – условие, без которого никакие программы возрождения России невыполнимы.