Таким образом, мы видим, что многолетние усилия Запада с вложением астрономических сумм в деятельность трехсот пятидесяти советологических центров принесли вполне закономерные дивиденды. Оппоненты могут заметить, что получение отдельно взятыми частными лицами сверхприбылей в результате разграбления умирающей державы – еще не факт успеха государственности Запада, но тогда напрашивается вопрос: почему из 29,1 млрд. долларов, выделенных американским правительством в 1999 г. на деятельность ЦРУ, около 9 млрд. расходовалось на подрывные операции в России и бывших республиках, а часть этих средств через подставные организации направлялась на поддержку бандформирований в Чечне и других районах Кавказа и Средней Азии? А ведь подобная практика существует еще с тех времен, когда А. Даллес, став руководителем УСС и оставаясь до конца своей жизни директором СМО, так сформулировал кредо деятельности ЦРУ: 10 % обычной разведки по сбору и обработке информации и 90 % подрывной работы. Иными словами, во что же продолжают вкладываться огромные средства, если «империи зла» как потенциального противника уже не существует?…

Еще в первой половине 1990-х годов начала прослеживаться особая настойчивость, с которой «всемирный теневой кабинет» взялся за проведение работы по обеспечению преемственности власти в России. Огромные силы и средства, уже вложенные в первый этап программы, требовали железных гарантий и безошибочных решений. Особое место в этой работе в то время занимает А. Лебедь, в имидже которого мировая элита видит модификационный аналог Ельцина. Не очень грамотный, ограниченный, беспринципный и неразборчивый в средствах, генерал импонирует Западу своей готовностью пойти на любые уступки и соглашения взамен политической поддержки. В 1995 г. источники, близкие к правительственным кругам, утверждали, что среди влиятельных американских политиков существует мнение о необходимости избрания новым президентом именно Лебедя. Называлась даже сумма денежных средств, ассигнуемых на его предвыборную кампанию, – 1 млрд. долларов.

В октябре 1996 г. А. Лебедь прибыл в Нью-Йорк по приглашению СМО. Совещанию предшествовала дружеская встреча с руководителями Совета – Д. Бушем, Д. Бейкером, генералом Д. Скоукрофтом. 18 ноября Лебедь был принят в Совете. Совещание продолжалось около 5 часов. Представлял генерала Г. Киссинджер, активное участие в обсуждении принимали Д. Рокфеллер, З. Бжезинский, Д. Мэтлок, Д. Саймс. В своем выступлении на Совете Лебедь заверил «мировое правительство», что считает необходимым продолжение реформ, начатых Ельциным, одобряет западно-центристскую внешнюю политику нынешнего правительства и «сотрудничество с НАТО без истерик», выступает за окончательное разрушение «имперских и антисемитских традиций» в России. Отвечая на вопросы о кавказской территории России, генерал заявил, что готов согласиться на ее уход с Северного Кавказа и переход всего региона под контроль Запада, а также согласился с возможностью контроля НАТО над ядерными объектами России.

Генерал Лебедь – далеко не единственная фигура, используемая «мировым правительством» для достижения своих целей, а лишь типичный пример усилий Запада.

В свете вышеизложенного становится понятным непредсказуемый шаг Лебедя накануне второго тура президентских выборов 1996 г. Не обеспечив себе необходимого количества голосов в первом туре, необходимо было все же обеспечить преемственность, несмотря на то, что Ельцин уже тогда был далеко не в лучшей физической и интеллектуальной форме. Тогда, в 1996-м, все мы были свидетелями фантастического по темпам и масштабам роста рейтинга действующего президента, несмотря на то, что электорат клял и материл его на каждом углу. Это уже много позже все мы узнали, что, оказывается, уже в первом туре, хотя и с минимальным перевесом, победил все-таки Зюганов, да и сам Зюганов прекрасно это знал, однако из стана коммунистов не раздалось ни одного протестующего возгласа (почему это произошло – тема отдельного разговора), а в 2003 г. и весь мир из американского фильма «Проект «Ельцин» узнал всю степень цинизма глобального управляющего класса в достижении поставленных целей. Но тогда, в 1996-м, власти все же удалось создать видимость альтернативности выборов, даже более того: как это ни парадоксально, сам факт применения совершенных политтехнологий, использованных американскими спецами, в большой степени способствовал усилению этой альтернативности, иначе ситуация могла проиграться с точностью до наоборот.