Действующая до этого система правления складывалась на протяжении десятилетий. Вначале она была похожей на предложенную Горбачевым. Но с 1936 года по причине громоздкости и неэффективности съезды Советов упраздняются. Неизменным оставался Договор об образовании СССР 1922 года, в соответствии с которым РСФСР была одним из учредителей нового союзного федеративного государства. Семьдесят лет он был прочной правовой базой жизни первого в мировой истории государства и общества, основанного на государственной собственности.

По действующей Конституции, каждая из входящих в СССР республик имела право свободного выхода. И конечно, РСФСР тоже. Теоретически с выходом ее из состава СССР он сохранялся. Но на практике это означало конец союзного государства, так как оно создавалось по инициативе и на базе РСФСР. Россия – костяк Союза, и она не могла ни покинуть его, ни войти в него как бы заново без риска разрушения этой конструкции. Сложность и новизна этой государственной модели объяснялась также национальными и социально-экономическими особенностями объединяемых республик. И революционной ситуацией, каковая на тот момент существовала. Однако эта модель выдержала много испытаний, в том числе и в ходе борьбы не на жизнь, а на смерть с германским фашизмом. Очевидно, что она могла бы жить и дальше, если бы не возникла горбачевско-ельцинская идея обновления Союза (надо отдать должное мудрости ныне покойного лидера Украины Владимира Щербицкого, который был единственным, кто еще в июле 1988 года на заседании Политбюро заявил Горбачеву: «Не надо трогать союзный договор 1922 года и заключать новый. Это опасно»).

К середине 80-х годов прошлого века в СССР действительно начала ощущаться некоторая избыточность интеграции. Хрестоматийным стал пример ее проявлений, когда цена коробка спичек, как и структура органов местной власти, определялись в Москве. Но в ходе изменений нельзя было выплескивать с водой и ребенка, то есть следовало устранять избыточность, а не ликвидировать сам Союз. Ситуацией воспользовались сепаратисты, которые везде и всегда ждут своего времени. Неожиданно активно повели себя великорусские сепаратисты во главе с Ельциным. Венцом их усилий стало принятие Декларации о государственном суверенитете как «естественном и необходимом условии существования государственности России…». В самом факте ее принятия были и странность и лукавство одновременно, потому что на это время Россия, как и другие республики СССР, государственным суверенитетом обладала. Но был он ограниченным (например, как сейчас у стран – членов Европейского союза). Без ограничений суверенитета не бывает федераций и союзных государств.

РСФСР была образована в 1918 году. В это же время принимается и ее первая Конституция. В ней, как основном законе, провозглашается и закрепляется государственный суверенитет, означающий контроль верховной власти над всей территорией и повсеместность действия на ней Конституции и законов Российской республики, а также полная независимость в ее внутренних делах и в ведении внешней политики. Таково общепризнанное понятие государственного суверенитета.

С созданием в 1922 году СССР часть суверенитета РСФСР по договору с другими субъектами Союза на основании решения Всероссийского съезда Советов передавалась вновь образованным союзным органам верховной власти. Прежде всего, это касалось функций в области обороны, внешней политики, денежной и таможенной систем. То есть, действуя строго юридически, для восстановления в 1990 году своего суверенитета в полном объеме необходимо было принимать решение о выходе из СССР, а не Декларацию о суверенитете. Но в этом случае пришлось бы наклеить себе позорный и крайне непопулярный среди российского населения ярлык разрушителя СССР. Да и процесс выхода по закону мог растянуться на десятилетие. А это не совпадало с планами рвущихся к власти сепаратистов. Ведь впереди были выборы президента РСФСР. Вот тогда и пошли на лукавый вариант – принятие странной, но коварной по последствиям декларации. Главное ее зло заключалось в том, что в пышных словесных декорациях пряталось внешне безобидное и даже половине депутатов съезда не понятное, разрушительное для Союза положение о верховенстве республиканских законов над союзными (вспомним результаты голосования: 907 – за, 13 – против, 9 – воздержалось). Вопреки здравому смыслу законы части ставились выше законов целого.