Усадил их на диван, расспросил мамочку все ли дети в корпусе «Малышка» веселы и здоровы, а потом сказал:

– Коллега, скоро пять лет как вы трудитесь в нашей школе. Пора подумать, какое поощрение хотелось бы вам получить за безупречную службу. Ваше пожелание обязательно будет учтено.

И заключил:

– А сейчас оставьте меня с маленькой озорницей. Я сообщу, когда нужно будет прийти за ней.

Возвращалась мамочка окрыленная: какое попросить поощрение ей думать не надо: навестить родную школу, родные места, близкую подругу – это такое счастье! После окончания института подруга получила направление в родную школу, где тоже служила в должности старшего воспитателя. За пять лет обе они поумнели, приобрели опыт и им есть о чем поговорить всласть, как бывало в юности. Обе они любили детей, но обеим не было дано разрешение на брак с правом на ребенка, поэтому они решили посвятить свою жизнь чужим детям. И теперь у них много детей. Персоналу школы дети приносят заботы, огорчения, но и огромные радости своей привязанностью, своими успехами. Доктор обязательно выхлопочет ей дополнительный отпуск и бесплатный проезд. Всем им в школе очень повезло, что у них такой директор: требовательный, строгий, но добрый и отзывчивый. Как он ее назвал? «Коллега!» Об этом она обязательно расскажет подруге. Так размышляла старшая мамочка, неторопливо возвращаясь в корпус по пустынному в это время утра школьному парку. Она не хотела себе признаться, что давно уже робко и безнадежно влюблена в Доктора.

Даша сидела на краешке дивана и, потупясь, теребила подол платья. Рассматривая её, Доктор походил по кабинету: маленькая, сгорбленная, поникшая. Сел рядом.

– Здравствуй, Дашенька, – произнес ласково.

Вся затрепетала, подняла на него выражающие страдание, вопрос, жаркую надежду широко распахнутые глаза. Пересадил к себе на колени. Обхватив руками голову, она зашептала ему в ухо:

– Это секрет… Мама велела забыть… Ты забыл, а потом снова вспомнил? Да?

– Я опять забыл. Совсем, совсем забыл. Как тебя зовут?

– Кэ-ти… – прошептала, запинаясь, и тихо заплакала.

Доктор укачивал ее на руках; уткнувшись лицом ему в грудь, она тихонько всхлипывала. Погладил по головке, но, когда коснулся заколки, она быстро отвела его руку. Наконец успокоилась и уснула. Уложил ее на диван, рядом положил присланные фабрикой образцы игрушек, на которые следовало оформить заказ.

В тягостном раздумье походил по кабинету. Уселся за рабочий стол: ждали неотложные дела. Долго работал. Для оформления заявок на питание, одежду, книги, игрушки в папке бумаг на подпись лежал список вновь поступивших воспитанников. Вопрос о Даше следовало решить безотлагательно. Потирая руками лицо, посидел, вглядываясь в спящую девочку. Вид ее и во сне был несчастным, она вздрагивала, морщила лобик. Наконец решительно встал, вынул из проверочного аппарата контрольный бланк личной карточки и перенес в него данные из недействительного бланка. Посидел на диване возле тяжело спящей Даши.

Даша проснулась, открыла глаза, рядом с собой увидела много красивых игрушек. Подумала, что она снова дома у мамы и папы, и больше не надо тихо сидеть между набитыми мешками, где очень хочется чихать и бегают живые мыши и крысы – такие страшные и противные, не такие как игрушечные. Обвела глазами комнату. Нет, это был не ее дом. За столом сидел добрый дядя, который знает ее секрет – ее настоящее имя. Осторожно взяла лежащего рядом большого мишку, прижала к себе, и, притворяясь спящей, сквозь подрагивающие ресницы, пристально наблюдала за Доктором.

Приближалось время обеда. Заметив с напряжением зажмуренные глаза и прижатого к груди мишку, Доктор улыбнулся: