Архангел не ответил…Лишь нервно дернул крыльями.

– Что нас будет ждать за границей этой двери, кроме опасности? – запрыгнув на своего боевого коня, спросил Антарес.

– Ваша судьба, – ответил Привратник и, развернувшись спиной, медленно последовал к своей укромной пещере, на ходу превращаясь обратно в человека, старого и дряхлого.

Король лишь хмыкнул тому в след и, развернув скакуна, осмотрел свою стальную армию, застывшуюв ожидании на склоне холма. Суровые лица закаленных в десятках схваток воинов выражали лишь непробиваемое спокойствие и полную готовность.

– Мы идем воевать с Небесами! Кто не желает – может выйти из строя, я пойму, – обратился Антарес к своим людям.

Никто не шелохнулся. Впрочем, это было понятно. Что им искать на пути назад? Никакого ремесла, кроме войны они не знали, а после того, как Лунное Королевство раскинулось на всем севере Лаурона и подчинило себе почти все страны и племена запада и юга, войны кончились. Мирная жизнь больше никогда не вернется в их души, а спокойствие насущной жизни заживо загноит их пустотой и скукой.

– Тогда за мной, мои воины! Любой бы повелитель отдал все золото за таких солдат, как вы! – воскликнул Антарес и дернул поводья, направив своего коня в поток затягивающей силы Портала, чувствуя, как в его сознании всплывают дарящие надежду воспоминания…

***

Мягкий луч солнца, пробившийся сквозь небольшую щелку между двумя гардинами, закрывавшими собой большое окно в королевских покоях, осторожно коснулся бокала красного вина, забытого на мраморном столике у кровати. Брызнувший в стороны нежно-розовый отсвет коснулся половинки молочного шоколада, опасно свесившегося с края стола, и, скользнув по наброшенным в кучу вещам, разлился целым озером на обнаженной груди мирно спящей девушки, заключенной в крепкие объятия двухметрового гиганта. Его некрасивое, перечеркнуто шрамом лицо в последний миг хранило спокойствие, а затем сон схлынул с него, и глаза резко открылись. Улыбнувшись игре алых бликов на теле возлюбленной, Антарес осторожно убрал руки, стараясь не разбудить ее, и, медленно поднявшись, со вздохом оглядел беспорядок, творившийся в его покоях: пустые бутыли из-под аларийского красного, набросанные горой тарелки – следы прелюдии. А вот сдвинутые в сторону мягкие кресла, скинутые с них подушки и части одежды, причем некоторые – разорванные в клочья, – прямые доказательства бурной страсти.

– Рано ты проснулся, – тихонько проворковала девушка, укутываясь в одеяло и посильнее вжимаясь в подушку.

Король улыбнулся и, подстроившись к возлюбленной, нежно коснулся черных, как смоль, волос.

– Привычка, – бросил он, заворожено играя локонами между пальцев. – Скажи, Инола, тебе хорошо с таким медведем как я?

– Таким грубым и таким мягким одновременно? – лукаво улыбнулась она. – Порой все похоже на сказку…

Антарес удовлетворенно кивнул и, взяв бокал вина со стола, сделал глоток.

– Ты знаешь, – проговорил он, смахнув каплю со своих жестких губ, – несмотря на то, что я не красавец, у меня было много женщин… Каких-то я брал силой, каких-то деньгами… Большинство пытались обвиться вокруг меня и впустить в мое сердце яд. Отравить меня своей напускной игрой страстных и преданных любовниц.

– Мужчины слишком падки на красивую актерскую игру, – ехидно поддакнула Инола.

– Ну да… Верно, однако, я раскусил всех и, как видишь, в моем ложе наконец-то воцарился порядок, – его рука осторожно скользнула вниз по ее нежной спине. – А вообще, знаешь… Это чувство трудно описать. Всякие бездарные менестрели в поте лица стараются напыщенными фразами описать такое яркое и сочное, однако совершенно пустое, по сути, слово любовь… Мне порой просто хочется смеяться.