Не давил позор, не терзала обида, не тревожили страхи. Сердце наполнялось добротой. К прохожим, к опадающим листьям, к себе. Ты сделал это, Антон, ты ушел. Свобода! Рисуй новую жизнь. Что угодно. Дай волю фантазии, отпусти своих лошадей в галоп!

Тебя не остановить, большой, как космос. Уехху! «Я придумаю себе идеальную жизнь. Ту, о которой всегда мечтал. Наполню ее только тем, что сам считаю важным. Никакой шелухи. Теперь-то я знаю, как надо. Никаких компромиссов. Никаких торгов. Только то, что я действительно хочу, что мне действительно нужно. Ни секунды у меня не выторгуете!

Нет ни толики сомнения во мне. Картина жизни прояснилась. Господи, я всю жизнь прожил маятником. Тяготел к чему-то и поэтому шатался из стороны в сторону. Но все в прошлом. Прощай, Антон сомневающийся. Здравствуй, Антон свободный. С работой покончено.

Счастливо оставаться, тля! Впереди новая жизнь. Теперь-то я сделаю все сам. Я знаю, как надо. Как же хорошо на душе. Хочется поделиться с кем-то радостью.

Моя бедная Анечка, как же она настрадалась от меня. Скорей бы ее увидеть, поделиться счастьем, а то замучил ее своей кислой миной. Как же я перед ней виноват. Перед моей милой терпеливой Анютой.

Антон заехал в цветочный, купил огромный букет. По дороге заказал в ресторане ужин на дом, шампанского. Дома все приготовил к романтическому вечеру. Нарядился в лучший костюм, натер туфли.

– Привет, – Антон встретил жену в коридоре.

– Привет, – тянула слога Анюта, – а что случилось? – она говорила медленно, будто пыталась раскрыть заговор или отгадать сложное слово в кроссворде.

– Случилось то, что я люблю мою красотку, – Антон вручил букет и поцеловал Анюту. Не позволил разуться, на руках донес до накрытого стола.

– Вау, как мило. Мое любимое шампанское, м-м-м, устрицы. Вкусняшки. Не знаю, в честь чего, но пока мне все очень нравится.

Анечка и забыла, что когда-то ее Антон был мечтой любой женщины, остроумный, заботливый и чуткий.

– Милый, ну серьезно, расскажи, что случилось, по какому поводу праздник?

– Анюта, я наконец-то уволился.

– Ничего себе! Обычно, когда увольняются, наоборот расстраиваются. А почему? Позвали в другое место?

– Нет.

– Сокращение? Тогда должны дать два оклада.

– Не сокращение. – Антон уже чувствовал, чем может закончиться допрос.

– Да что произошло? Конфликт? Тебя уволили?

– Ну, что ты начинаешь? Не было конфликта, никто меня не увольнял, я сам уволился.

Антон вспомнил про пощечину, про то, как свалился на пол. Это ж надо упасть от шлепка. Позорище. Обруч сомкнулся вокруг головы.

Антон выпил бокал залпом.

– Милый, надо об этом поговорить, увольнение это серьезный шаг. Я желаю тебе добра, но от тебя многое зависит в нашей семье. Леночке надо в садик, и моей зарплаты на все не хватит.

– Слушай, ты можешь хоть два часа спокойно отдохнуть? Потом обсудим все проблемы. Так хорошо сидим, я старался и действительно рад, что уволился.

– Милый, я с тобой. Просто мне хочется понимать, что происходит.

Антон оставил устрицу в покое. Может, и впрямь, если все рассказать, станет проще? Вдруг поймет? Сегодня же его день.

– Милая, меня достало.

Он начал, но заглох. Думал, самое трудное начать, а потом язык сам понесет. Но нет.

Все слова попрятались по углам.

– Что достало?

– Ну, не знаю, все. Жизнь такая.

Анюта замолчала. Теперь молчали оба. Хуже не придумаешь.

– Мы с Леной тебя достали.

Это – не вопрос, не претензия, не начало истерики. Аня ответила сама себе. Призналась за мужа. Антон так боялся ошибиться, выбирая слова, что совсем забыл, как губительно молчание. Женские страхи столпились за столом.