Ответ прост. Да, он много потрудился над внешними правилами молитвы, богослужения и поста. Трудов же по утверждению своих чувств в новом порядке не положил, да и не знал, что это необходимо делать, либо где-то поверхностно прочитав, решил, что это само собой разумеющееся и как-нибудь возгреется само по себе.

Увы, последствия такого отношения к правилам оказываются более чем печальными. Не только ослабление молитвословия, богослужений и поста, но и значительное охлаждение к ним, а далее и уклонение таинств и даже отхождение от Церкви – вот расплата за игнорирование вышеназванных правил. Кстати, их выполнение – дело более трудное, чем простое вычитывание молитв и соблюдение поста. Оно к тому же требует соответствующего окружения людей, которые, прежде всего, хранят свои чувства, трудятся над ними и именно ради них прибегают к молитве и посту. Найти таких людей, быть рядом с ними, а не с теми, кто вычитывает молитвы, да соблюдает пост, но живет всем набором обычных плотяных чувств и развлечений, есть одно из важных условий для обретения правил труда над чувствами.

Если такой среды мы не находим или не находим хотя бы одного единомысленного собрата, ревнующего об этом, мы рискуем никогда не узнать, что есть истинная вера. Окружение, пусть и трижды церковное, но пребывающее в постоянном смехе, шутках или в пересудах церковных людей, в безконечных восторгах, разговорах о пустом, праздном, тем более учиняющее какие-либо обиды, ссоры, крики, взаимные притязания, недовольство, ропот, обличения, осуждение начальства и обыденную суету жизни, такое окружение не только не будет радеть о правилах работы над чувствами, но будет активно противодействовать им. В мировосприятии людей такого устроения правила молитвословия, богослужения и поста приурочены к определенному времени. Выполнил – и живи как хочешь.

А ведь на деле правила хранения чувств нужно выполнять постоянно, независимо от времени, иначе пользы и плодов не будет. Может, потому и не приемлет сегодня церковный народ эти правила, предает их забвению, а то и вовсе не желает знать, что легче внешне их исполнить и чувствовать себя оправданным, нежели внутренне прожить.

Если мы остаемся вне этих правил, то появление человека, хранящего свои чувства в чистоте и благочестии, вызывает в нас безпокойство по меньшей мере. Мы пристаем к нему с вопросом – не обидели ли мы его. То нам кажется, что он игнорирует или чурается нашего общества, то, напротив, что обижает нас, раздражает. Рождается неприязнь к нему. Или, наконец, в худшем случае находим удобное нам объяснение его малообщительности, объявив его узким фанатиком, сектантом. Это позволяет не только не иметь с ним никакого общения, но активно противиться ему и даже гнать от себя. Или, еще хуже, устроить на него гонения, учредив комиссии по выяснению фактов его фанатизма и сектантства.

Из житийных свидетельств мы видим, что действительно ревнующий о спасении христианин будет претерпевать гонения прежде всего от своей же, церковной, среды.

Руководством в жизни христианина являются заповеди Божии, данные Господом Моисею на горе Синай и Евангельские заповеди и притчи, в которых Господь показывает образ отношения с ближними. Наиболее ярко иллюстрирует это отношение Притча о милосердном самарянине. Господь спрашивает: «Кто… был ближний попавшемуся разбойникам?» Вопрошаемый отвечает: «Оказавший ему милость» (т.е. «Сотворивый милость с ним» по церковно-славянски) (Лк. 10:37).

Оказывается, ближний тот, кто помог, а не тот, который нуждается.