Геннадий Борцов Пути Господни неисповедимы… читать онлайн страница 16

Братья подросли, их также потянул город (сначала учёба, затем работа).

Бывая по разным причинам в деревнях (не только в Чувашии), замечаешь – мало молодёжи в деревнях, а много старых, как вы, отец и мать, живут одни дома при наличии многих детей… Становится просто не по себе…

Да, город изменяет, предрешает жизнь деревень.

Придёт, конечно, время, положение стабилизируется более-менее. Видимо, это ещё не скоро. Города пока требуют всё новых и новых пополнений из деревень.

Такова логика процесса развития, роста промышленности, науки, прогресса стран.

А пока что остаётся грусть, грусть, постоянно преследующая. Видимо, даёт себя знать связь времён.

1975 г.


P.S. Нет! Ожидаемого прогресса в этом вопросе в последние годы не случилось.

Новый режим уничтожил все иллюзии. Промышленность, сельское хозяйство просто умышленно развалили. Деревня мертва. Если раньше страна восстанавливалась за счёт душевного и финансового состояния деревни, то сейчас оттуда нечего брать.

2008 г.

Не могу я и это не написать.

1998 г.

Прости… о, мама!

1.Три раза мне кресты дарила,
Прости уж, мама, не сберёг…
Уж восемь лет как на погосте…
Какой же я? Ну как я мог?
2.Себя корю… Я вспоминаю
Так судьбоносный каждый крест.
Учёба, армия, женитьба,
На счастье ты дарила крест.
3.«Ты помни Бога – он поможет,
А мы желаем от души,
Здоровья, да удачи в жизни,
Но крест, он, Гена, для души».
4.Я помнил, мама, да вот к Богу
Пришёл довольно поздно я.
Хотя поступки, размышленья
Всю жизнь вели меня туда.
5.И был бы я каким счастливым,
Имей в руках один хоть крест…
…Тогда, потом, мы горько плачем,
Тогда «дойдёт», вот твой тут крест.
6. И так всегда мы сожалеем,
Чего вернуть уже нельзя.
Умом мы задним так богаты:
«Не так прошла моя стезя».
Стою у образа я Бога,
Молю прощения себе…
1998 г.

Много у меня стишков про отца и мать.


Все эти слова, написанные о маме, они также относятся к отцу.

Вы оба – дорогие, очень дорогие нам люди. Были бы рядом сейчас братья и сёстры, они бы сказали: «Так, именно так, Гена».

Мы всё помним, отец!

1. Сегодня уж праздник – день славной Победы.
Отец за столом, в окруженьи семьи,
И как же, родные, не праздновать ныне,
Отцу принесли мы поклон от семьи.
2. Мы помним, отец, как тебя провожали,
Как ждали оттуда… хоть малых вестей.
И помним солдатские почтовые ящики,
А где ты служил-то… узнали потом.
3. Дважды ты ранен, солдат наш пехоты,
Дважды за Власовым брешь закрывал,
Та часть – как затычка (срочность какая!!),
Кому приказали, и ты прикрывал.
4. Первым раненьем – ноги переломом —
Там же лечился, домой не попал.
Вторым же раненьем, покрепче чем первым,
На несколько дней ты домой приезжал.
5. И помню рассказ твой, и как ты поник,
Видимо, трудно – ведь ты… человек:
«Немецкий стервятник на марше настиг,
Осталось от роты лишь семь человек.
6. Уж немцам, наверно, на белом снегу
Солдаты казались глухарями в лесу.
Они потешались, я думаю, всласть,
Почувствовав… над нами безмерную власть.
7. Морозы стояли под сорок тогда,
Вот в этот-то день случилась беда,
Немецкою пулей – навылет нога,
Осколок немецкий – в спине навсегда».
8. «Отец мой, отец мой, терпел ты уж как?»
Молчит, и лишь губы так мелко дрожат:
«Скажу я, сыночек, не всё может так:
Ударило в спину, подбросило так.
9. С другого захода, наверно, – нога.
Не чувствовал это… то было во сне,
Проснулся… горю я, как будто в огне,
Позёмка, как в сказке, катится по мне.
10. Хотел повернуться… Удар… Я во мрак.
Проснулся в санбате… остался, и как?
Знаю одно – из двухсот человек
Осталось в живых нас – лишь семь человек.
11. По сказу врача… разрезали сапог
(Замёрзшей-то крови было… целый сапог),
Обморожены ноги… в сапогах человек,