Раннее утро. Накрапывает мелкий осенний дождик. Сердитый ветер обрывает пожелтевшую осеннюю листву. Обратно противная школа! Господи, какой только идиот придумал учиться целых двенадцать лет! Целых двенадцать лет вырванных из жизни, когда нужно только зубрить, зубрить, зубрить! И больше ничего! – С убитым видом уныло плетусь по мокрой дороге. В этой в жизни уже ничего не радовало. Даже ароматное земляничное варенье, которое мама  налила в розеточки, и подала к чаю на завтрак. С пушистыми, румяными булочками. Даже это не радовало. Вспоминаю разговор с мамой.

– Ляля, ну почему ты так не любишь школу? Это ведь так интересно, что-то новое для себя открывать, чему-то учиться! – С осуждением качает головой, глядя на мое расстроенное лицо.

– Мама, как ты не поймешь, там скучно! Хочу назад, в свой класс, к друзьям!

– Пока придется пожить здесь, и учиться в этой школе! – Вздыхает мама. Она, как всегда, торопится на работу.

– Эй, Ленка! – Окликнул знакомый мальчишеский голос. Оглядываюсь, за мной бежит Толик. – Ленка, стой!

– Ну, допустим, уже стою! – Немного приостанавливаюсь. – Что ты хочешь от моей души?

– Пошли вместе, все равно идем в одну сторону!

– Отстань! Ты мне в школе глаза достаточно намозолил! – Сердито огрызаюсь. Иду дальше.

– Гордячка! – Получаю, точно камень в спину. Но не поворачиваю в сторону оскорбления головы. Подумаешь, гордячка! Но именно мама почти всю ночь просидела возле твоей бабушки, и даже капельницу поставила, чтобы снять сердечный приступ!

Вот она, школа. В коридоре стоит острый запах реактивов, хоть вчера весь день мыли, драили все стены, и не забыли вымыть полы. Сейчас начинается первый урок литературы. Это любимый урок. Настраиваюсь на общение с великими классиками. Особенно мне импонирует Лермонтов с угрюмой решимостью, силой духа, и прямолинейностью. До звонка еще целых десять минут. Неожиданно ко мне подходит Ленка.

– Алена, ты не сердись на меня. Ну, поприкалывалась немного, это ведь не смертельно? Настороженно смотрю на недруга, а в голове кружится одно: «Хорошо поприкалывалась! А если бы упала, да головой об парту? Что тогда? Или больница или морг?». Но вслух говорю:

– И что ты хочешь сказать? По-моему, никому не жаловалась на тебя, что ты так хвостом метешь!

– Ну, зачем так грубо! – Капризно надувает губы Ленка. – Я к тебе со всей душей, а ты вот так сразу.

– И что ты хочешь сказать? – Настораживаюсь еще больше.

– А в школе организуется секция волейбола. Можешь записаться, волейбол – это интересно! В команде не хватает несколько человек.

– И как часто тренировки? – В моем голосе прорезается нешуточный интерес. Волейбол – это был мой конек. В гимназии занималась в секции, и даже наша команда выступала в городских соревнованиях. Засомневалась, растерянно верчу шариковую ручку.

– Каждую среду и пятницу. После пяти вечера.

– Я даже не знаю, а вдруг мама не разрешит?

– Но это волейбол! – Удивляется Ленка. – Ты подумай, а завтра скажешь. Завтра, кстати, среда. Может, согласишься?

– Посоветуюсь с мамой! – Уклончиво проговариваю в ответ. Тут прозвенел звонок, и Ленка отходит к своей парте. Конечно, мне очень хотелось пойти на секцию волейбола. Это было здорово, играть в команде, забивать мячи, и ощущать радость победы! Но это заманчивое предложение исходило от Ленки, моего недруга номер один, и это заставляло засомневаться в искренности слов. Однако на перемене увидела большой плакат с объявлением, где было написано, что в новую секцию волейбола приглашаются все желающие, начиная с восьмого класса. Начало в 17-00. Я училась в девятом классе. Так что уже подходила в эту категорию. Знать, Ленка не лукавила, и набор существует на самом деле! Однако с ответом не торопилась. Впереди целый день, и все может случится. Прозвенел звонок на урок, и я быстренько сбежала от дальнейших разговоров. Но мысль попасть в волейбольную команду подхлестнула меня. Кое-как дождавшись окончания уроков, схватив портфель, бегу в сторону местной поликлиники.