Пятистам восьмидесяти пассажирам третьего класса, имевшим каюты на четырёх человек, приходилось довольствоваться лишь прогулочной площадкой в три тысячи двести двадцать девять квадратных футов[11]. Да и питание в столовой было посменным. И если первый класс мог насладиться устрицами, фуа-гра, жареными голубями, ягнёнком под мятным соусом и французскими винами, а второй отведывал соте из курицы по-лионски, утку в яблочном соусе или холодного лосося, то для третьего класса еда была проще: копчёная сельдь, варёные яйца, ветчина и картошка в мундире. Но шторм свёл на нет все старания коков. Страдающие от морской болезни вояжёры всех трёх классов не выходили ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину, а рядом с их кроватями были подвешены эмалированные тазики.

Лилли Флетчер и Эдгар Сноу тоже не переносили качку и остались в своих корабельных кельях.

Ещё в первый день пребывания на судне Ардашев составил протокол осмотра каюты Баркли, где подробно указал все пропавшие документы. Этот документ был подписан двумя понятыми – пассажирами второго класса – и скреплён корабельной печатью. А сегодня утром выяснилось, что по счастливой случайности у Баркли остался страховой полис на предъявителя на груз № 3390, заверенный печатью American National Insurance Company[12]. Радостный американец оповестил об этом Войту, и теперь они оба уже находились в каюте Ардашева.

– Это меняет дело, – выговорил Клим Пантелеевич.

– Что вы собираетесь предпринять? – нетерпеливо осведомился банкир.

– Надобно срочно сообщить в порт Нью-Йорка о том, чтобы они не производили растаможивание груза № 3390, поскольку документы на него были украдены.

– Вы думаете, нам это удастся?

– А почему нет? Вы разве не помните историю Харви Криппена и Этель Ли Нив?

– Признаться, нет.

– Об этом писали все мировые газеты. Десять лет назад Криппен убил в Лондоне свою жену, после чего вместе с любовницей, переодевшейся в мальчика, ударился в бега. Они купили билет на пароход в Америку, но благодаря беспроволочному телеграфу их арестовали прямо на судне.

– Тогда надо потребовать ареста Морлока! – гневно потряс кулаком Баркли.

– Во-первых, мы не знаем его имени и фамилии, а во-вторых, уголовное дело по факту кражи документов не возбуждено, потому власти порта и пальцем не пошевелят, чтобы кого-то задерживать, в-третьих, у них нет таких полномочий.

– Так пусть это сделает полиция!

– На каком основании? – вмешался Войта.

Баркли пожал плечами.

– Ну не знаю. Вы же детективы, вот и придумайте что-нибудь. Нельзя же просто так сидеть сложа руки, пока преступник заберёт золото.

– Неужели не понятно, что после нашего сообщения по беспроволочному телеграфу груз Морлоку не выдадут? – возмутился бывший полицейский. – К тому же мы попросим капитана потребовать ответного сообщения от властей порта, чтобы удостовериться, что они приняли наше послание.

– Вы совершенно правы, дорогой Вацлав, – кивнул Ардашев. – Так и поступим. Поэтому давайте прямо сейчас отправимся к капитану.

Не прошло и получаса, как в Нью-Йоркский порт ушла радиограмма: «Настоящим сообщаем, что карго № 3390, прибывающий в порт Нью-Йорка на судне „Балтимор“, следует задержать до решения вопроса о его принадлежности. Находящийся на пароходе „Роттердам“ мистер Джозеф Баркли утверждает, что именно он является собственником указанного груза. Прошу подтвердить получение сообщения. Капитан парохода „Роттердам“ Герман Ван Дейк. Атлантический океан, 6 октября 1920 года».

Почти сразу поступило подтверждение о получении радиограммы.

– Вы думаете, мне удастся увидеть мои ящики? – глядя на Ардашева, с сомнением спросил американец.