– Если я правильно понял ваши слова, вы ничего делать не собираетесь, и ждать помощи от вас нам не стоит?

Он пожал плечами.

– Всё, что в наших силах, всю врачебную помощь мы будем оказывать, все документы справки мы вам предоставим. Но, поймите же и вы нас, это ошибка и от таких ошибок никто не застрахован.

– А ничего что этой врачебной ошибкой оказались люди, судьбы которых вы сломали окончательно и бесповоротно?

Он вновь посмотрел сквозь меня, как будто для него я, да и все мы уже просто не существуем.

– Знаете, в нашей больнице большой штат медперсонала, и я не в силах проследить и быть ответственным за все их ошибки. Я могу только посодействовать в реабилитационных действиях. Это пока то единственное, что я могу вам обещать.

От возмущения у меня перехватило дыхание, с таким безразличием и нахальством мне ещё не приходилось сталкиваться. Ну нет, тут ты сильно ошибаешься, не на того нарвался, я тебе ещё устрою. Я буду бороться за справедливость и пойду до конца.

Как и следовало ожидать, огласка этих событий была не выгодна ни больнице, ни администрации города, и они всеми правдами и неправдами старались не дать огласку этой ситуации. Как я узнал, главврач, начальник полиции и прокурор этого города приходятся друг другу близкими родственниками, так что понятно, что все они были заинтересованы в нераспространении конфуза. Но шило в мешке не утаишь. Оккупировавшие больницу родственники также не давали умолкнуть слухам. Скандал разгорался, и вот в один из дней эта ситуация была описана в местной прессе, со всеми именами и фамилиями потерпевших людей, среди прочих там красовалось и моё имя. Затем об этой ситуации еще напечатали и в центральной всероссийской газете. В городе началась паника. Неизлечимая болезнь одним разом появилась в жизни горожан, и естественно многим это не понравилось, страх заставляет делать людей неимоверные глупости. Но разве можно их осуждать, страх за себя и своих детей провоцирует на необдуманные поступки. И никто из них даже не думал о том, что каждый мог бы оказаться в подобной ситуации.

Первые дни для меня были самыми страшными. Осознание случившегося медленно приходило в мой измученный мозг, подводя меня к мысли, что жизнь кончилась, так и не начавшись. Тело и душа как будто были отделены друг от друга, тело страдало, а душа хотела вырваться на свободу от этой страшной реальности. И я в первый раз в своей жизни обратился к Богу, стыдливо и несмело, понимая, что это выглядит как попрошайничество, ведь в лучшие годы своей жизни я о нём даже и не вспоминал. Как нашкодивший кот, я стал просить у него прощения, в тайне надеясь о снисхождении. Хотя внутри себя и не понимал, за что мне такое наказание и считал все случившееся несправедливостью, но молился так, на всякий случай, а вдруг поможет. И почему только отчаянье заставляет нас, людей, вспоминать о нём. Где-то глубоко в душе горела надежда на то, что это все какая-то ошибка, и вот сейчас я открою глаза, и этот сон закончится. Но он почему-то никак не заканчивался. Шёл день за днем, мучительные переживания и бессонные ночи, слёзы и отчаянье приводили меня к душевному истощению. Я не представлял себе, как жить дальше и что делать.

Но вот настал тот день, когда всех нас, потерпевших, просто выставили за порог больницы, выписав больничные и справки и взяв нас всех под строгое наблюдение врачей. Ведь мы теперь стали опасными для общества. А за пределами больницы кипели не шуточные страсти. Город бурлил и наполнялся слухами, статьи в газетах шли одна за другой, и название у этих статей были не оптимистичны. «Опасность заразиться от неизлечимой болезни», «СПИД на пороге», «Как уберечься от инфицированных», и все в том же духе. Было такое впечатление, что все эти статьи были кем-то заказаны и проплачены, чтоб создать невыносимое существование для всех нас. Чтобы мы, не выдержав такого давления, просто покончили с собой. Мой компаньон, узнав о таком диагнозе, уведомил меня, что прекращает со мной сотрудничество, деля наше имущество, так как информация обо мне, начала сказываться на нашем бизнесе. Когда люди узнавали, что эти магазины принадлежат мне, они отказывались покупать товар из страха заразиться. Глупость, конечно, но я понимал, что людское невежество страшная сила. Знакомые так же отвернулись и перестали отвечать на звонки, а если кто и отвечал, то всеми правдами и неправдами старался отказаться от встреч. Соседи сторонились и меня и родителей, как чумных.