Вот промелькнул один, где я совсем еще маленький, наверное, года три. Мне хорошо помнится этот момент. В тот день мне очень захотелось узнать, что там за пределами двора нашего дома, и просто выйдя со двора, пошел познавать этот мир. Как же мне было интересно и весело. Я беззаботно шел и шел, рассматривая деревья, дома и цветы. А когда устал, просто лег в придорожную траву и стал смотреть на небо, на пляшущие облака, птиц, пролетающих куда-то по своим делам. И очень удивился, когда передо мной появилось взволнованное лицо моего дяди Саши. Оказывается, меня уже разыскивали почти всем миром, думая, что меня похитили…

А вот снова я, но уже чуть постарше, наверное, лет пять. Мне подарили великолепную настольную игру. Как же я тогда радовался и гордился этим. Ни с кем не хотелось делиться этой радостью, и даже когда бабуля Аня предложила мне поиграть в неё вместе с ней, я отказался, сказав:

– Это моя игра и я один буду в неё играть.

Как смешно за этим сейчас наблюдать. Пыхтя от собственной значимости, я так старался разобраться и поиграть в неё, а бабуля тихо со стороны наблюдала за моими потугами. И вот, когда понял, что одному в нее играть не очень-то интересно, обратился к ней и милостиво разрешил присоединиться и поиграть в эту игру со мной. Каково же было моё удивление, когда она отказалась. Как так!? Ведь ей разрешили сыграть со мной в такую замечательную игрушку. Как она может отказываться? Это не укладывалось в моей голове, и я разрешил ей поиграть со мной снова, и опять получил отказ. Теперь я стал требовать, а затем горько заплакал, когда мои просьбы ни к чему не привели. Это был для меня урок на всю жизнь, и я помню его до сих пор. Спасибо тебе моя любимая бабуля Аня, ты многому научила меня…

А вот и школа, меня принимают в октябрята. Счастье и гордость заполняют мою грудь от важности происходящего…

Первая драка. Как же мне было страшно. Ведь он был самым сильным в классе и донимал всех своими придирками и подколками. Все пацаны боялись его, боялись дать ему отпор. Но тогда, пересилив в себе этот страх, я победил его в этой схватке. Смотря на это жалкое существо у ног, которое еще пять минут назад было таким крутым и дерзким, я не мог поверить в то, что смог это сделать. Он сидел и плакал, размазывая грязными руками слезы по лицу и прося прощения. Руки и ноги у меня дрожали от переполняющего кровь адреналина. А ребята хлопали меня по плечам, хваля и ободряя…

А вот армия, подводная лодка, на которой я прослужил целых три года, и пожар в десятом отсеке. Мы вместе с Андрюхой остались в нем одни. Нас, как и положено, закрыли по технике безопасности, перекрыв переборку. Мы стучали и кричали, прося выпустить нас, но никто этого так и не сделал. Теперь только от нас самих зависело, останемся мы живы или нет. Быстро надев ПДУ, принялись тушить язычки пламени, которые только-только стали показываться за гребным валом. Дымом заволокло весь отсек, не давая рассмотреть, где источник. Но нам повезло, мы успели погасить очаг возгорания, но дым не уходил. Помню, как было жарко и страшно. Мы сидели рядом друг с другом и прощались, так как знали, что переборку нам не откроют. Пот струями заливал глаза, противогаз давил и не давал возможности вздохнуть полной грудью. Горячий воздух и дым. Кислорода оставалось совсем немного, и мы стали терять сознание. Последнее, что я помню, как ребята на руках выносили нас из отсека. Очнулись мы только в каюте медика…

Другая картина из какой-то прошлой жизни…

Вот я матрос на парусном корвете, сильный шторм, волны, бьющие по кораблю со всех сторон. Моя вахта, и я стою у штурвала, веревкой привязавшись к фок-мачте. Ураганный ветер, отрывающий меня от штурвала. Ветра такой силы я еще не видел, от его мощи было невозможно сделать даже вздох и приходилось опускать лицо вниз. Волна одна за другой накатывала на палубу полубака, сбивая с ног находившихся там людей. Крик капитана еле слышно через, всё нарастающий рев ветра, и я не в силах разобрать, что именно он кричит, и только остервенело цепляюсь за штурвал, пытаясь не дать ему провернуться. В такой шторм мы еще не попадали ни разу, и думаю, мы его не переживем. Остается только одно – молиться. Волна девятого вала накрыла нас, переворачивая корабль на борт. Наверное, это все…