Ночь на 27-е число была темная, и ветер дул крепкий; а так как курс наш был чрез параллель и поблизости каменного рифа, означенного на старых испанских картах под именем Вахо de Manuel Rodrigue (то есть мель Имануила Родерика)^>125, то для предосторожности во всю ночь мы шли под самыми малыми парусами; а на рассвете поставили их все и стали править так, чтоб более переменять долготы. Многие сочинители нынешних морских карт выпустили острова, камни и мели, назначенные на старых картах, и потому только, что новейшие мореплаватели не нашли их в тех местах, где они положены на оных. Но это правило может быть пагубно для многих несчастных путешественников, ибо назначенные на старых картах острова и пр., по всей вероятности, действительно существуют, только что географическое их положение, по неимению в те времена средств, неверно определено.

Ветер был крепкий, так что иногда мы шли по 10 миль в час.

Марта 28-го как ночь, так и день были пасмурные и облачные; однако ж солнце иногда сияло. В 6 часов утра, будучи в широте 13°, стали мы править к западу прямо, чтоб между сею параллелью и 14° достичь 175° восточной долготы и потом уже держать прямо к Камчатке.

До 6 апреля мы шли своим путем, не встретив ничего примечательного. Апреля 6-го оставил нас пассатный ветер в широте 20½°. Когда это случилось, я думал, что ветер перешел к югу на время, а потом опять задует пассат и доведет нас градусов до 30 широты[30], однако ж после того все уже ветры были переменные, а погоды непостоянные.

Прошед столь великое пространство жаркого пояса, мы никогда не имели утомительных жаров; свежий ветер прохлаждал воздух, а когда случалась тишина, то почти всегда было облачно. На всем переходе жарким поясом, в коем мы провели около трех месяцев, считая со вступления в оный от мыса Горн, больных у нас было весьма мало, и те самыми маловажными, скоро проходящими припадками, и весьма часто по нескольку дней сряду не было ни одного больного. Это может свидетельствовать, что наши люди, рожденные и воспитанные в холодной стране севера, способны переносить и жар без вреда здоровью.

Нет плаванья успешнее и покойнее, как с пассатными ветрами, но зато нет ничего и скучнее. Единообразие ненавистно человеку; ему нужны перемены: природа его того требует. Всегдашний умеренный ветер, ясная погода и спокойствие моря хотя делают плавание безопасным и приятным, но беспрестанное повторение того же в продолжение многих недель наскучит. Один хороший ясный день после нескольких пасмурных и тихий ветер после бури доставляют во стократ более удовольствия, нежели несколько дней беспрерывно продолжающейся хорошей погоды.

Мы шли к северу и в ночь на 8-е число прошли северный тропик. Скоро после сего в широте около 28° терпели мы сильную бурю от северо-востока, продолжавшуюся 7 или 8 часов. Во время случившейся тогда перемены ветра вал, ударив в корму, изломал у нас висевшую за оною шлюпку, и несколько воды попало в каюту.

Четырнадцатого апреля (день Светлого воскресенья), будучи в широте 29½°, имели такой холод, какого давно уже не чувствовали: термометр стоял на 13°. Сего числа для высокого и пресветлого христианского праздника выдал я нижним чинам в награждение за ревностную их службу и труды третное жалованье: сей награды они по всей справедливости были достойны.

После сего, идучи с разными переменными ветрами к северу, при погодах, также переменявшихся, не встретили мы ничего примечательного до 19-го числа, а в тот день, находясь в широте 34°, видели мы почти в одно время несколько тропических птиц, много пучков морских растений, множество разного рода медуз или моллюсков, а также и альбатросы в первый раз еще показались и киты вечером были видны. Я здесь упоминаю о сем по редкости случая, что в одном месте показались вдруг столь многие животные, из коих некоторые по свойству своему принадлежат к двум противоположным климатам, как, например, альбатросы и тропические птицы. Впрочем, вообще я не говорю, когда каких животных, обыкновенных и свойственных полосе места, мы видели, ибо об оных во всех путешествиях почти на каждой странице упоминается.