. И всё же может возникнуть искушение предположить, что целое и его части нам в фундаментальных чертах известны. В практическом (политическом) плане из этого следует, что для идеального функционирования этого целого необходимо лишь убрать мешающие, вмешивающиеся в его функционирование инородные «части». В теории Икскюля мы находим и ту и другую линию. Окружающие миры субъектов-организмов, представленные в образе телесно-индивидуализированных садов, – одна из лучших манифестаций холистического плюрализма, а метафора «парламента вещей» Бруно Латура, на мой взгляд, меркнет перед Икскюлевой метафорой морского ежа как «рефлекторной республики». Но это соседствует с его теоретической доктриной, в которой действует однозначно детерминированный «план» жизни любого живого существа, в котором всё однозначно определено рефлекторными дугами и функциональными кругами, где нет ничего избыточного и, выражаясь термином классического историзма и Юка Хуэя, контингентного. Икскюль часто не прочь нарисовать нам жесткий функциональный мир живого существа, в котором нет места ничему лишнему: «Абсолютно все объекты, попадающие в сферу окружающего мира, переиначиваются и преобразуются до тех пор, пока не превратятся в носитель полезного значения, в ином случае они совершенно не принимаются в расчет». Если перенести эту теоретическую рамку в сферу политики, где кто-то, как ему кажется, знает, как в целом и в частях устроен мир живого политического организма (например, государства), то возникает большой соблазн редуцировать все ненужные «значения» до оптимального состояния «плана» его жизни, что, собственно, и делал Икскюль в своих работах по «политической биологии». Всё это, разумеется, противоречит львиной доле логики его собственных работ об окружающих мирах животных и людей. С учетом понимания этой двойственности работ Икскюля их и стоит, мне кажется, прочитывать.

В заключение я хотел бы выразить признание Беломорской биологической станции МГУ за гостеприимство, возможность вновь окунуться в живую среду биологов и доступ к библиотеке ББС. Директору биостанции – Александру Борисовичу Цетлину – отдельное спасибо за обстоятельное обсуждение вопросов, связанных с идеями и тезисами Икскюля, и нюансов жизни морского ежа, а также за новейшую литературу по биосемиотике. Возможно, Икскюль поспорил бы с нами поначалу, но окружающие миры представителей разных наук всё еще проницаемы друг для друга.

Виталий Куренной