– Ух, ты! – чуть было не сказал я, увидев гроздья красноватых цветов, проплывающих над нами. Разумеется, загубник не дал мне выговорить ни слова.

Моя провожатая, тем не менее, угадала, что именно привело меня в возбуждение. Она покачала головой, а потом внезапно пропищала так, что мои волосы, не будь они прижаты капюшоном, встали бы дыбом. Самое интересное, что я понял смысл этого писка.

«Медузы. Осторожно. Ядовиты».

Так вот из-за кого я чуть не рехнулся, пользуясь методом Ахти! Видимо, человеческому разуму противопоказано соприкосновение с нервной системой этих существ.

А ещё они, ко всему прочему, ядовиты. Охотнички! Вон, как расставили свои жгутики-лапки!

Мы проплыли под этим опасным цветником, а потом стали погружаться. Только теперь я заметил первых рыб, довольно крупных и выглядевших эдакими благодушными увальнями.

Свет становился всё тусклее, и я подумал, что если вдруг русалка меня отпустит, я вполне могу здесь потеряться. А ещё это путешествие показалось мне несколько бессмысленным. Даже если там, внизу, и есть что-то, я этого не увижу по причине элементарного отсутствия света. Фонаря у меня нет, а костёр под водой не разожжёшь.

И вдруг всё разом изменилось. Свет, какой-то очень мягкий, даже хрустальный, разлился вокруг, не доставив неприятных ощущений после мрака. Пребывая в недоумении, я стал озираться в поисках источника этого света.

Кирстен нетерпеливо потянула меня за собой. Видя моё замешательство, она указала вперёд.

Я поглядел и обомлел ещё больше. На дне, среди редкой морской растительности, стоял целый город. Пусть небольшой, но каменный, как раз такой, каким и предстал перед моим взором, когда русалка про него рассказывала. Это что же, у нас с ней установилась телетайпическая связь? Или телепатическая? Или телескопическая? Что-то я запутался…

Прямо под нами была большая площадь, посреди которой стояла статуя какого-то бородатого человека. Туда-то мы и направились.

Вот только доплыть нам не дали. Когда до брусчатки, кое-где проступающей под слоем песка, оставалось полсотни гребков, нам на встречу выдвинулись четыре фигуры, такие же хвостатые, как и моя проводница, но гораздо более атлетичные в верхней своей части. В руках у троих были какие-то палки с зазубринами на конце, а четвёртый держал крупную и колючую на вид раковину.

Этот самый четвёртый, ершистый мужик с длинными водорослями-усами и пятью синеватыми жгутами на голове, грозно запищал на нас, что должно было обозначать требование остановиться. А у меня этот писк внезапно вызвал приступ хохота.

Кирстен удивлённо уставилась на меня. Даже руку мою отпустила. Полуамбалистые рыбостражи тоже опешили, зависнув на своих местах и лишь чуть шевеля хвостами. А я всё ржал, почему-то выпуская из воротника тоненькую струйку воздушных пузырьков.

Я устыдился своего неприличного поведения и, словно извиняясь, развёл руками. Стражи переглянулись. Кивнули друг другу, а потом всё тот же усач пропищал явно относящийся к русалке вопрос. Кажется, он спрашивал, что это за необыкновенный герой такой за тобой увязался. Я снова гоготнул, но смог подавить новый приступ смеха.

Кирстен ответила довольно длинной тирадой, которую я совершенно не понял. Видимо, она объясняла, как встретила меня. Усач что-то недовольно пропищал. Остальные стражи молча качали головами. Русалка снова попыталась им что-то втолковать, и на этот раз ей, похоже, удалось найти подходящие ультразвуки, которые оказались убедительными словами.

Усач кивнул. Кирстен пристроилась рядом с ним, а оставшиеся три стража окружили меня. Таким вот кортежем мы и двинулись вниз, на площадь.