– Может, они помогут нам добраться до Камакуры? – предположила Маша.

– Предлагаешь сунуться к этому ненормальному?!

– Почему сразу сунуться? Я предлагаю случайно пройти мимо и спросить совета.

– Ага, ночью.

Территория лагеря была огорожена шторами из конопляной ткани. а снаружи пасся тот самый огромный чёрный бык, которого мы уже видели в упряжке. Стараясь держаться от него подальше, мы подошли поближе к ограждению и заглянули за занавеску. По-моему, мы видели людей, ведущих караульную службу, но уже наступившая темнота мешала вглядеться в их лица.

Голос Маши внезапно раздался позади меня:

– Эй, отдай! Тебе, что, своей жвачки мало?

Обернувшись, я увидела, что ко мне подошел бык и жуёт рукав моей новой куртки, торчащий из пакета, и Маша пыталась отнять предмет одежды у парнокопытного. Я, поняв, что происходит, стала тянуть пакет на себя. Бык работал челюстями с усердием измельчительной машины и ни в какую не хотел выпускать куртку изо рта.

Расшумевшись, мы не могли не привлечь нежелательного внимания. Внезапно я почувствовала, как что-то холодное коснулось моего подбородка. Замерев на секунду, я медленно подняла голову. Надо мной навис, угрожающе прижав к моему лицу обнажённый меч, – кто бы вы думали? – тот самый слуга Окады Ёшикэзу, благодаря которому избежал наказания старейшина деревни.

– Маш, иди сюда! Нас выдали! – позвала я подругу.

Та пролезла ко мне за штору.

– Эй, а что случилось? – Маша недоумевающе посмотрела на парня. – А что это вы тут делаете так поздно?

– Это я должен задавать вам вопросы, – сказал молодой воин. – Отвечайте, зачем вы пришли сюда?

Я сделала попытку встать в полный рост.

– Сидеть! – приказал парень, ударив мечом по земле.

Мы с Машей растерянно присели.

Черты его лица были мягкими и даже немного женственными, а телосложение – худощавым и поджарым. Он совсем не внушал опасений, хотя разговаривал так, как будто был другого мнения о себе.

– Ой, какие мы грозные! Может, тебе ещё ключи от квартиры выдать? – мы решили храбриться.

– Если вы не ответите, мне придётся заговорить с вами по-плохому! Покажите руки!

– А до этого было по-хорошему?

Вместо ответа мы услышали лязг цепей.

– Колодок пока нет. Если будете показывать характер, то мы их вам обеспечим, – говорил он, связывая наши руки. – А об этом позабочусь я, – добавил он, забирая наши вещи, в том числе мой пакет с новой курткой.

Теперь уже его поведение казалось более подозрительным, чем наше, но он просто сложил вещи у своих ног и кого-то позвал:

– Такамото!

Неподалёку от нас зашевелился стог сена. Оказалось, что на нём спал человек.

– А, я? Уже бегу! – сонно прозвучал голос, принадлежавший явно молодому человеку.

Парень вскочил, побежал к нам, по дороге споткнулся и прикатился под наши ноги.

– Ничего, я в порядке!

Такамото поднялся, провёл какие-то манипуляции и зажёг факел. Мы увидели его: парень чуть постарше поймавшего нас слуги, с длинной тонкой шеей, большеватым ртом и немного наивным взглядом.

– Чего ты хотел, Акира?

– Принеси, пожалуйста, пару циновок для задержанных.

– А ты кого-то задержал? – спросил Такамото, вопросительно поглядывая на нас.

– Здрасте, – сквозь зубы поздоровалась Маша.

– И что они сделали? – спросил друг Акиры, видимо, решив, что мы выглядим слишком безобидно.

– Пробрались в лагерь. Не стоит спускать такое с рук. Поэтому принеси побольше циновок – я буду охранять их в своей палатке.

– Простите, что? – не поняла я.

– Не будем мы с тобой ночевать! – топнула ногой Маша.

– Вы будете находиться под моим надзором! Столько, сколько понадобится! – он дёрнул цепь, которой мы были связаны, словно собачий поводок.