За прошедшее после этого 22 года службы разное бывало, подобные случаи я не раз опишу на своих страницах. Скажу только, что на меня сильно подействовала смерть бойца одного из батальонов нашего полка, баловавшегося автоматом и всадившим себе в голову 3 волшебных куска свинца, залитых в стальную оболочку, которые и отправили его мгновенно в Страну Вечной охоты. Помню, как выносили его из гауптвахты полковой, которую он охранял последний раз в своей короткой жизни. Безжизненное тело, кусочки вещества отваливаются от головы на бетонку. А через три года, в мае 1999 года, на 7 ПОГЗ «Албазино» 55 ордена Красной Звезды ПОГО боец пустил себе в голову вроде как 9 пуль. Застава из лучшей стала худшей в один день, письмо вроде какое-то он получил, и было оно при нём. Или как в 510 особом летом 2004 года после издевательств сексуального характера застрелился боец 2 ДШМГ; тут прокуратура карала всех, от начмана до последнего прапорщика; расшвыривали по подразделениям отряда офицеров и прапорщиков, то ли не знавших, то ли не желающих знать о творящемся беспределе. Многое пришлось увидеть и услышать от других за годы службы.

До начала обучения в школе прапорщиков оставалось некоторое время, и мы, потенциальные курсанты в будущем, расспрашивали тех, кто там отучился, об учёбе и выживании там. Да-да, именно о выживании, ведь до нас, судя по разговорам, отчислялось до половины личного состава школы. Причём даже за считанные дни до выпуска такая трагедия некоторых постигала.

Олег Ходько учился в 325 школе с декабря 1992 года по май 1993 года. Рассказывал, что даже ткань учили в темноте определять. Я, с самой учебной роты не служивший ЧЁТКО по Уставу, даже предположить не мог, с чем столкнусь через несколько месяцев. Бросил курить, по утрам бегал, когда позволяла погода. Сначала ни сил, ни желания не было подниматься с тёплой армейской кровати в 05:30 или в 06:00, но привык. Горячий кофе – и на службу. Серёга-сосед пытался ввести физическую культуру в свой распорядок дня, но желание поспать подольше одержало верх, и он превратил едва начавшийся эксперимент. Кстати, однажды спас он мне жизнь.

Случилось это ясным осенним вечером 1994 года. Получили мы паёк и ввиду отсутствия холодильника решили пожарить рыбу. Разделал минтай, включил плиту, закинул порцию жарить. Лежу, смотрю телевизор, «Калина красная» шла как раз. Серёга к двум Юрикам за стенку пошёл в гости. Меня предательски клонит в сон, думаю, нет, нужно дожарить… краем сознания почему-то с равнодушием думаю, что засыпаю… Всё… я незаметно уснул. Просыпаюсь от того, что кто-то меня трясёт, да сильно так. Оказывается, Серёга в перерыве, пока «Новости» показывали, пошёл за сигаретами. Зашёл – полная комната дыма… не видно ничего. Открыл окна и стал меня в чувство приводить. Очнулся я, кашляю… думаю: наверное, заболел чем-то, раз кашель. У меня и позже подобное случалось несколько раз, но вот жив остался. Все остальные разы – по пьяни, когда закуску разогревал. В общем, спас меня Серёга, вырвав из лап мохнатых Смерти.

Через некоторое время случилась неприятная история – поцапался с Ниной Фёдоровной, что-то возразил ей сгоряча. Вызвал меня подполковник Виноградский, начал мозг выносить и пытался заставить Устав учить. То место, где про воинскую вежливость начертано. Я, само-собой, «забил» на это дело, и, в конце концов, после недолгой дискуссии он отправил меня к комбату. Комбата в штабе не нашёл, пошёл к себе в общежитие. Утром в батальоне меня «поимел» майор Рудаков, объявив, что от боевого дежурства я отстранён. Это было, конечно, охуенным ''-'', началась ебучая тупая служба: разводы, построения и прочее… Раза 2 или 3 сгонял дежурным по штабу. В свободное время ходил в гости, помогал СтепАнычу гараж доделывать.