– Пока мы не решим задачу принцессы, нам не выбраться отсюда! – сокрушенно сказал Коля.

– Ой, можно подумать, такая сложная задача… – ответил кто-то, но голос был явно не его сестренки.

Дети приподнялись со своих подушек и посмотрели по сторонам. Может, кто-то из слуг остался в комнате? Но кроме мерцания пламени факелов, вокруг не было ни единого движения.

– Кто это сказал? – с волнением спросил Коля, глядя в пустоту и закрывая собой перепуганную сестренку. Оля уже начала кукситься от страха.

– Ну, я сказал, кто ж еще… – спокойно пробурчал уже знакомый голос.

Коля двинулся вперед вслед за звуком, опустил свою голову ниже, и увидел …мирно сидящего у изголовья кровати кота Филимона. Тот молча мыл свою переднюю лапку, глядя прямо в лицо хозяину. И вдруг:

– Да я, я сказал! – он убрал лапу от своей мордочки, и теперь Коля четко видел, что с ним разговаривал его собственный домашний кот, которого он знает уже тысячу лет. Но такое он слышит впервые.

Оля выдвинулась из-за плеча брата и рассмеялась, глядя на кота.

Она сиганула с кровати, схватила Филимона в объятия и закружилась с ним в танце, как когда-то делала это дома, в детской комнате.

– Фися, ура, ты умеешь говорить! – она хохотала во весь голос, а Коля в недоумении сидел на краю их гигантского лежбища, свесив ноги вниз.

–Ты меня уже укачала, – начал отбиваться от Оли кот, упираясь ей в грудь передними лапками.

– Ой, и правда, прости, Фисечка… – девочка опустила кота на пол и присела к нему рядом на пуфик.

– Филимон, давай рассказывай все, что ты знаешь. И почему ты так долго молчал? – лицо Коли оставалось серьезным, он хотел узнать правду от кота. Как бы странно это со стороны ни звучало, но ему казалось, что в данный момент кот владеет информацией больше, чем они сами.

– Мой прапрапрапрадед был котом египетских кровей, – начал свой рассказ кот Филимон. – Он происходил из рода камышовых кошек. Видишь, именно от него на моем животике до сих пор видны эти полосочки, – продолжил кот, демонстрируя свое пузико. И правда, полоски были. – Об этом мне рассказала моя мама, которой в свое время рассказала моя бабка, а та знала это от предыдущих поколений. Так я узнал, что при жизни моего предка в Египте котов очень ценили, их изображали на фресках, гробницах фараонов и богатых людей. Египтяне брали нас с собой на рыбалку и охоту за птицами. Ведь мы, коты, отличные охотники! Я даже здесь, во дворце, видел фрески с котами и их хозяевами – это настоящий знак дружбы и защиты.

Еще, как говорила бабка, мы обладаем защитной силой. Наша богиня Бастет – дочь Осириса и Изиды – имела особый статус в мифологии египтян. Молодые девушки носили амулеты с кошками и молились, чтобы Бастет послала им столько детей, сколько котят изображено на их амулетах. Даже дети, такие как вы, носили амулеты с Бастет для защиты от болезней.

Жаль, что в России так не делают… – вздохнул Филимон. – Ну, или хотя бы вы мое фото с собой как амулет носили бы, – сказал он, обращаясь к Коле и Оле. – Эх, все теперь не так!

Я знаю, – продолжал кот, – что главный храм нашей богини Бастет находился в городе Бубастис. Именно здесь археологи обнаружили крупнейшее захоронение кошачьих мумий. К священным кошкам храма был приставлен специальный человек, который на протяжении всей жизни животных ухаживал за ними и кормил. Профессия эта считалась почетной и передавалась по наследству. А если в доме заболевала кошка, хозяин шел в храм и приносил жертву богам. Если кошка умирала, то это было большим горем для семьи: траур по животному длился 70 дней, в знак скорби все члены семьи сбривали брови. Процесс похорон обязательно включал мумификацию и изготовление дорогого деревянного саркофага.