Он побрёл по деревянному настилу набережной, путаясь под ногами у взрослых. Александр с восторгом рассматривал пароходы. Все они были прекрасны, но один показался мальчику самым лучшим. Он весь сверкал на солнце своими белыми боками, наверху развевались яркие флаги, а на боку красными буквами было написано имя парохода: «Мария».

– Уйди с дороги, паренёк, а то задавят! – крикнул кто-то басом.

Это был высокий молодой матрос, он тащил огромный деревянный ящик – легко, будто спичечный коробок. Изумлённое лицо Александра позабавило матроса, и он остановился рядом с мальчиком.

– Что, нравится тебе наш кораблик? – спросил матрос.

– Очень! – выдохнул Александр. – А вы что – оттуда?

– Так точно! Ты, небось, тоже хочешь стать моряком?

– Очень! – повторил Александр.

– Ну, так пойдем, – сказал матрос. – Юнга нам пригодится. Поплывёшь с нами вокруг света!

– Правда?.. – спросил Александр. Он не верил своим ушам.

– А что ж нет?

Матрос, подхватив поудобнее свой ящик, зашагал по мосткам к пароходу по имени «Мария». И Александр поспешил следом, задыхаясь от счастья.

Уже через час пароход покинул порт. Во время отплытия Александр смотрел на город с палубы. И вдруг он увидел в портовой толпе – такую знакомую алую юбку… Шанита стояла на мостках, неподвижная, словно статуя, и смотрела прямо на Александра. По её щекам катились слёзы.

Александру стало стыдно до боли. И в этот же момент он вспомнил о письме, которое по-прежнему лежало у него в кармане – мальчик так и не отправил его родителям! Берег отдалялся, фигурка Шаниты стала совсем маленькой, едва различимой. Кричали чайки, шумел ветер, и не было пути назад.

Жизнь на корабле оказалась вовсе не такой, как в приключенческих книгах. Александр-юнга целыми днями мыл полы на палубе и в каютах, бегал с бесконечными поручениями от капитана к помощнику, от помощника к повару, от повара к капитану, и опять, и опять… У него даже не было времени скучать по родителям или по Шаните, а вечерами не оставалось сил, чтобы писать письма.

Ночами моряки иногда играли в карты и шумно веселились. Александру хотелось быть с ними, но матросы не замечали мальчика или прогоняли его, словно кошку. Даже тот самый матрос, который позвал Александра на пароход, перестал обращать на него внимание.

Александр злился и тосковал. Ему было не с кем поговорить. Как много он отдал бы, чтобы волшебным образом повзрослеть сразу на несколько лет!.. Но, увы, всё было совсем не так, как ему хотелось. Изо дня в день Александр становился у дверного косяка в своей каморке, чтобы измерить рост. Но отметка, которую он делал карандашом, оставалась каждый раз на одном и том же месте. Александр терпеливо ждал, и так прошёл месяц, потом ещё один… А мальчик не вырос ни на миллиметр! И это было бы ещё полбеды. Но ведь, как назло, на месте выпавшего молочного зуба так и не появился коренной. Вот уж два месяца Александр ходил с дыркой меж зубов, и с каждым днём всё больше волновался. Ведь раньше, когда он жил дома, коренные зубы вырастали у него за какие-нибудь пару недель, да и рост менялся понемногу каждые несколько дней! Словом, Александр сделал вывод, что он чем-то болен.

Но никому вокруг не было до этого дела.

Пароход «Мария» вёз грузы – чай, специи, ткани и ещё много других вещей. Но иногда, после некоторых остановок, появлялись на борту и пассажиры. Для них были отдельные каюты, самые удобные, и отдельная столовая. Юнгу Александра не пускали туда, он лишь иногда относил в красивые каюты завтрак да рассматривал пассажиров, которые прогуливались на палубе в хорошую погоду. И вот однажды один из этих людей заговорил с Александром, когда мальчик тащил из одного конца палубы в другой огромный моток толстого троса.