– Марк…

– Я все понимаю, я просто надеялся, что Беллатор выстоял, что главы смогли справиться с ними. Прошу тебя, не плачь, мое сердце вместе с твоим разрывается от боли, целестинцы поступили чудовищно.

– Как ты запомнил последние часы?

Рядом с нами послышался новый голос. Девушка присела на колено Марка и обняла нас обоих.

– Мы все созданы из плоти Мундуса, и он помнит каждого, кто жил когда-то на его земле. Наши души перерождаются, но эта память остается его частью. Так, сотканные из сновидений, мы можем тебя навестить, позволив божеству припомнить, кем мы были.

– Дария…

Я обхватил рукой талию девушки и зарылся носом в волосы, прижимая ее к себе.

– Я не успел тебе помочь.

– Оставь, это уже неважно, мы получили жизнь в новом месте, и если очень сильно повезет, то встретимся вновь, а если нет, то ты можешь попросить Иранон, чтобы позвала нас.

– Я смогу увидеть вас вновь?

– Конечно, в этом и заключается суть снов, только не думай, что сможешь видеть нас каждую ночь. Если начнешь злоупотреблять подобным, мы перестанем приходить.

– Но почему?

Подняв голову, я заметил, как Марк усмехнулся и покачал головой, обнимая нас обоих.

– Неужели непонятно? Ты же пропадешь здесь, если будешь видеть нас еженощно. Обменяешь реальность на крохотный кусочек воспоминаний в несуществующем мире. Этого нельзя допустить, Давид.

– Возможно, я хотел бы сейчас именно этого.

Неуверенно отводя взгляд, я погладил по щеке Дарию, чуть коснувшись мушки возле губ. Как и когда-то, я надеялся, что мне хватит времени зацеловать ее, сжав в своих руках, но ее оленьи глаза смотрели на меня с укором.

– Тебя еще учить и учить.

Марк поднял руку и, вновь прикоснувшись к моему подбородку, заставил меня посмотреть в свои глаза.

– У тебя еще будет время отдохнуть с нами, только обещай не забывать о своей жизни.

– Но, Марк…

– Поклянись, или мы уйдем прямо сейчас.

– Клянусь.

Я сказал это практически против воли, хоть и знал, что ответственность, возложенная на меня хозяевами, всё равно заставила бы сделать хоть что-то в реальной жизни. В конце концов я даже не представлял, сколько песка есть у Иранон и откуда она его берет.

Вздрогнув, я некстати вспомнил, как она хотела оставить нас в ближайшем поселении, лишив меня возможности встретиться вновь с Марком и Дарией.

Выныривая из сна, я ощутил чье-то близкое тепло и ладонь на спине. Неловко выпрямившись, я убрал голову с плеча попутчицы, заметив мокрые следы от слез на ее рубашке. Подспудно я осудил себя за столь открытое проявление чувств при малознакомой девчонке, но всего за один единственный сон она смогла стать моим хрупким мостиком к прежней жизни.

– Кажется, удобнее было бы прилечь.

– Все в порядке? Ничего не затекло? Если решишь встать, то будь осторожнее.

Не замечая моего смятения, Иранон вытряхнула трубку и обратила все свое внимание на моё состояние, будто правда переживая за мое здоровье.

– Все нормально, но, пожалуй, мне стоит еще отдохнуть. Мне очень много нужно обдумать.

– Хорошо, я понимаю.

– Сколько вообще длился сон?

– Два часа. Дольше трубки обычно не хватает, хотя, смотря какая чаша.

Девушка, взяв мою ладонь осторожно вложила в нее трубку.

– Спасибо, возвращаю, как и обещала, иначе могу ненароком сломать.

Посмотрев на тонкий мундштук с витиеватым рисунком, я кивнул, почти не думая. Мне захотелось отдать трубку попутчице насовсем, но мне пока было слишком тяжело расставаться с частью Марка.

– Тебе спасибо. Я не думал, что еще когда-либо увижу их.

– Никто об этом не думает, но люди неизменно выбирают тех, кого не могут больше встретить. Поспи, а я пока подежурю, вдруг кто-то из города придет.