– Пока не началось, давай перекусим, – заметив нервное состояние девушки, Косса по-дружески похлопал её по плечу, – да ничего тут страшного. Всё сложное капитан сделает сам. Нам только дождаться конца и взять штурвал в свои руки.

Они уселись на матрасах, хрустящих и пахнущих сухими цветами. В корзинке нашлись бутерброды, а в бутылке холодный сладкий чай. Капли дождя текли по стеклу, а они молча обедали, по очереди прикладываясь к горлышку бутылки. Было спокойно и хорошо.

– Начинается, – Косса принялся убирать остатки трапезы.

И тут Стелла увидела: по палубе шел капитан. Босой, в одних штанах и платке вокруг лысой головы. Голая спина блестела от стекающих дождевых капель. Не обращая внимания на ветер, Войд пошел на самый нос, где стояла давешняя бочка. В руках капитана появилась длинная верёвка, один конец он привязал к ремню на поясе, а другой к кольцу на палубе.

– Сейчас начнётся, – Косса подмигнул и улегся на свой матрас.

Стелла пристально всматривалась сквозь дождь в фигуру капитана, пытаясь угадать, что произойдет.

Но угадать оказалось невозможно. Раскинув руки в стороны, Войд закричал. На мгновение девушке показалось, что она оглохла, настолько громким был этот крик. И в следующий момент их настиг ураган – корабль подхватило, завертело, подбросило, затрясло, как погремушку в руках разбушевавшегося младенца. А всё длящийся крик Войда смешивался с воем и грохотом обезумевшего ветра.

Девушка упала на матрас и вцепилась в него, как в единственную опору мира. Всё смешалось вокруг неё. Тёмные, почти чёрные тучи, завывающий ветер, дождь, запах цветов, довольное лицо кока. И оглушительный, невозможный крик Зимородка. Она чувствовала, после того, как слышал такое, уже невозможно оставаться прежним. Что-то изменилось внутри неё, словно повернули ключ в замочной скважине, и нечто готово выйти из двери внутри неё самой.

А на палубе происходило странное, удивительное и выходящее за рамки обычной жизни. Войд выбил у бочки с коньяком крышку. Жидкость вздыбилась и поднялась в воздух длинным мерцающим столбом. Зависла на долгую минуту, ни на йоту не колыхаясь под ударами ветра. И тонкой струйкой устремилась ввысь, истаивая, как мороженное в жаркий день. А Зимородок уже не кричал, а ритмично рявкал глубоким басом, и ветер отвечал ему в такт глухими завываниями.

В бок девушке ткнулся локоть кока. Татуировка на его лице стала хищной, похожей на морду оскаленного зверя. Старик придвинулся к ней и закричал в самое ухо, перекрикивая ветер.

– Он договаривается с циклоном, Владом, чтобы нас пропустил. Может уговорит, и он нас подкинет поближе к островам.

Корабль вздрогнул под новым ударом урагана. Войда подхватило и подбросило в воздух. Верёвка натянулась, не давая человеку улететь прочь…

Дальше Стелла уже не помнила происходящее. Всё закружилось, как на гигантской карусели. Она вцепилась в матрас, пытаясь удержаться. Закрыла глаза и поминала духов-защитников.

– Эй, ты как, живая?

Косса потряс за плечо девушку.

– Вставай, всё закончилось. Как себя чувствуешь? Голова не кружится? Молодец! Отлично держалась.

Старик растормошил её, поднял на ноги.

– Так, бери корзинку, пойдем, поможем нашему капитану. Думаю, его знатно измочалило. Осторожно, ступеньки. Всё хорошо, идём. Шатает? Это ничего, быстро пройдёт. Ещё бы, от такой болтанки кого хочешь укачает. Ты молодая, быстро оклемаешься. А я привычный, по молодости я на шхуне «Дикая» ходил, наш капитан был любитель такие штуки откалывать. Вот кому не позавидуешь, так это крысам. Теперь пару дней будут как сонные мухи. Ага, смотри, живой. Да еще лыбится, стервец.