А однажды раздался звонок.

– Здравствуй сын, – зарокотала трубка радиотелефона, – ты, где же так долго пропадал?! Сказал, уедешь на месяц, а прошло целых восемь.

– Ну, вот начинается! – подумал Джордж.

– Мы все тут с ног сбились, разыскивая тебя! – продолжала рокотать трубка, – я даже розыск объявил за весьма приличное вознаграждение.

– Так вот почему ко мне так быстро приехала Мари! – догадался Джордж, – но почему он мне звонит, неужто, простил?

Загадка разрешилась быстро.

– Твои двигатели, сынок! – тут обычно металлический голос отца заметно потеплел, – прошли все испытания и мы запустили их в серию. Они молодцы, они звери твои двигатели!

– Но я не один их разрабатывал, папа.

– Не скромничай, сын! – оборвала трубка, – по этому поводу у нас на фирме скоро будет большой банкет, и я приглашаю тебя и твою очаровательную супругу. Как её здоровье?

– Спасибо, ничего, – ответил Джордж, – ходит ко мне и ждёт ребёнка.

– А твоё! – ревниво спросил он, – как кормят?

– Мать меня просто завалила фруктами и всякими сладостями, так, что я их даже в другую палату передаю.

– Молодец! – удовлетворённо крякнула трубка, – выздоравливай, сынок, и приступай к работе. Серию нужно расширять. Я тебя назначил начальником бюро, а мистер Кук стал начальником отдела. Выздоравливай, сынок, и отец положил трубку.

– Всё хорошо, что хорошо кончается! – философски подумал Джордж. Мог ли я подумать, всего, каких – то четыре месяца назад, что судьба так высоко вознесёт меня. Хотя при чём здесь судьба, если бы электродвигатели не вышли на заданный режим, и не пошли бы в серию, черта-с два простил бы меня мой батюшка. Уж я то его характер знаю.

– Эх! И покатаю я Марго на своём великолепном ярко красном ягуаре, – подумал он и с наслаждением потянулся.

Скоро Джордж выписался из больницы, и молодые переехали в апартаменты отца. Поначалу Марго пугало это обилие света в дорогих зеркалах, большие просторные залы. Но очень скоро она освоилась со всем этим, а её незлобивый приветливый нрав буквально очаровал всех обитателей роскошного дома Питера Тима, включая и его многочисленную прислугу.

– Она у тебя настоящее сокровище, Джордж! – частенько говорила ему мать.

– Я знаю, – тихо отвечал Джордж, и глаза его светились счастьем.

Но волнения, связанные с возвращением Джорджа, не прошли для Мари даром.

Как – то раз она почувствовала себя плохо, и Джордж был вынужден отправить её в больницу. На этот раз она лежала не в обычной городской больнице. Отец Джорджа разительно переменившийся к нему, после того, как его электродвигатели пошли в серию, решил поместить Мари в больницу, принадлежавшую его фирме.

– Лежать она будет в отдельной палате! – громогласно заявил он, – а я поговорю с главным врачом, чтобы ей обеспечили надлежащий уход.

Джордж каждый раз после работы подъезжал на своём великолепном ярко красном ягуаре к больничному крыльцу, брал халат, и, легко прыгая через три ступеньки, бежал в палату к Мари.

Ходила она уже с трудом вот, вот должен был появиться ребёнок, да и болезнь брала своё. Чаще всего он подолгу, пока не сядет солнце, сидел у её кровати, нежно гладил её руку и рассказывал ей о делах на работе, о том, как идёт расширение серии.

А иногда они вообще ни о чём не говорили. Молча, они смотрели друг другу в глаза, отлично понимая друг друга. А что ещё нужно влюблённым, ведь у любви свои слова.

– Доктор, у ней нет ничего серьёзного? – неоднократно спрашивал Джордж.

– Не волнуйтесь, не волнуйтесь мистер Тим! – успокаивал он его, – Организм вашей жены при всей хрупкости её тела на редкость здоровый. Конечно, волнения и стрессы повлияли на неё, но вы же навещаете её почти каждый день, а лучшего лекарства и не надо. Вон даже щёки у неё порозовели.