По мере освоения новых земель создавалась сеть путей сообщения, которая просуществовала вплоть до восьмого века. В третьем – пятом веках она связала самые отдаленные области Великой державы в Азии, Африке и Европе. Она включала не только дороги, но и разположенные на равном разстоянии друг от друга перевалочные станы (ямы, обслуживаемые ямщиками), на которых могло постоянно находиться до 300 – 400 лошадей, переправы через реки и озера. Скорость конного передвижения, в том числе и передачи сообщений, по этим путям достигала 250 верст в сутки. Конные передачи дополнялись пешими – скороходами, преодолевавшими в сутки до 25 верст.

Постепенное равномерное разширение паутины дорог породило на них множество узловых точек, равноудаленных от сердцевины государства – в четвертом веке, города Владимира. Эти перевалочные, торговые узлы со временем превратились в местные столицы. Произхождение таких городов проявлялось в их точном разположении на окружностях, равноудаленных от Владимира. На первой такой окружности оказались Осло, Копенгаген, Берлин, Прага, Вена, Братислава, Будапешт, Белград, София, Стамбул, Анкара. На второй – Лондон, Париж, Амстердам, Брюссель, Люксембург, Берн, Женева, Рим, Афины, Никосия, Бейрут, Дамаск, Багдад, Тегеран. На третьей – Мадрид, Кабул.

Постоянное перемещение многочисленных войск требовало повсеместного размещения ставок и складов (сараев) оружия и припасов. Эта первоначальная причина появления больших поселений на путях перемещения орды со временем была забыта, но, все же, отразилась в названиях таких городов как Чебоксары, Саранск, Саратов, Сараево.

Осваиваемые новые земли получали названия, связанные с верой, родной землей или с именами пришлых воевод. Так на Белом море появилась Болгария, земля пришельцев с Волги, Волгарей. Галичане или Галеманы, Елманы, принесли с собой названия «Галиция» и «Галисия» на земли, позже занятые Францией и Испанией, и собственно, название «Германия». На земле будущей Франции появился Руссильон, Русский лев (земля Русского льва). На земле будущей Италии – Венеция, Австрии – Вена, города Славян – Венедов (воинов, воен-дею).

Завет Спасителя помогал людям объединять усилия и, следовательно, добиваться улучшений в любом деле. Поэтому ордынцы – крестоносцы, по большей части, превозходили местное население осваиваемых земель не только в военном деле, но и в землепашестве, ремеслах, науках. Обучая местных тому, что знали, крестоносцы становились в их глазах ведающими истину посланцами Богов, если не самими Богами, что и отразилось впоследствии в многочисленных сказаниях. В них Боги издалека приносили людям чудодейственные дары, метали громы и молнии на провинившихся, иногда представали и в человеческом обличии. В Английском языке даже через много веков после ордынских завоеваний самых знатных людей, и даже самого Бога, продолжали называть ордынцами – Лордами.

Такое возвышение одних над другими породило особые взаимоотношения между местным населением и пришлыми воинами, новой местной знатью. На завоеванных землях между знатью и подданными образовалась пропасть, которую простолюдину счеталось невозможно преодолеть. Это отношение к простолюдину как к инородному по отношению к знати, порабощенному, безправному человеку, проявилось особенно ярко, как ни странно, уже после того, как пришлая знать смешалась с местным населением. Выражалось оно, например, в появившихся со временем в завоеванных странах жестких разграничениях между сословиями. Простолюдин никогда не мог попасть в высшее общество.

Очень четко жесткость такого деления отразилось в одном из Восточных вероучений. Всего по учению выходило четыре сословия. Священники – полубоги. Воины – руководители. Земледельцы – дельцы – торговцы. Неприкасаемые – отщепенцы. Священники почетались достигшими наивысшего возможного среди людей уровня духовного роста. Неприкасаемые – людьми падшими, ни на что не способными, одержимыми страстями и пороками. От них следовало держаться подальше, как от опасной заразы. Их еще называли смердами, подразумевая отражение низости их духовного падения в нечистоте, тлетворных болезнях смердящего, дурно пахнущего тела. По этому вероучению, например, неприкасаемому – смерду – полагалось пройти через множество перевоплощений, прожить множество жизней, чтобы разплатиться за свои грехи и получить возможность перейти в другое сословие. Прижизненный переход из одного сословия в другое был чем-то из ряда вон выходящим, изключением из правила, в целом, казался невозможным.