Дронго посмотрел на женщину, стоявшую у столика в окружении нескольких мужчин. Ей было не больше сорока. Стильно уложенные волосы, модная прическа, уверенный взгляд. Дорогая оправа очков. Было видно, что она склонна к полноте, но физические упражнения и строгие диеты позволяли ей сохранять моложавость фигуры. У нее были правильные черты лица, и в Америке ее могли принять скорее за пуэрториканку или мексиканку, чем за японку. Она была в темно-синем костюме. Дронго обратил внимание на покрой костюма и его расцветку. Очевидно, она отдавала предпочтение американским модельерам.

– А где сам Фудзиока? – спросил Дронго.

– Разговаривает с южнокорейским послом, – показал Тамакити.

Фудзиока стоял рядом с послом и был удивительно на него похож, словно был корейцем, а не японцем. У японцев лица гораздо грубее, чем у их соседей – корейцев и китайцев. Хотя у корейцев обычно более широкие лица. Фудзиока был небольшого роста, с редкими седыми волосами. Одетый в синий костюм в полоску, он внимательно слушал южнокорейского посла, иногда кивая головой.

– Он очень известный специалист, – уважительно сказал Тамакити. – Говорят, ему дважды предлагали должность заместителя министра финансов Японии, но он отказывался, предпочитая оставаться в банке.

– Извините, – раздался голос за их спиной. Дронго обернулся и увидел Фумико Одзаки. Он почувствовал легкий аромат парфюма. «Аллюр», вспомнил он. Эта молодая женщина любит модные французские духи от Коко Шанель.

– Вы действительно мистер Дронго? – спросила она. – Тот самый Дронго, о котором говорит вся Европа?

Дронго переглянулся с Тамакити.

– Я финансовый консультант… – начал он.

– Не нужно, – улыбнулась она, глядя ему в глаза, – я много слышала о вас, мистер Дронго. Неужели вы прибыли сюда только для того, чтобы побывать на нашем приеме? И странно, что вас привел сюда помощник самого Кодзи Симуры, который, очевидно, работает финансовым консультантом в той же фирме, где трудитесь и вы.

Дронго усмехнулся. У этой молодой женщины было аналитическое мышление. И напор, которому мог позавидовать любой мужчина.

– Вы правы, – сказал он, не обращая внимания на недовольство Тамакити, – я действительно специалист по другим вопросам. К сожалению или к счастью, финансы не моя специфика. Я занимаюсь человеческими особями определенной категории.

– Я знаю, – ответила она. – Вы ведь приехали сюда, чтобы встретиться с моим заместителем. Сэцуко давно должна была приехать. Наверно, задерживается.

– С чего вы взяли?

– Догадалась.

Она намеренно шагнула в сторону, и он был вынужден шагнуть вместе с ней, отходя от Тамакити. По-английски она говорила безупречно.

– Вы думаете, в нашем банке есть нечто такое, что может заинтересовать столь известного эксперта, как вы? – поинтересовалась Фумико.

– А вы думаете, что нет?

– У нас скучно. – Когда она улыбалась, он видел идеальную линию ее мелких, ослепительно белых зубов.

– Вы не похожи на женщину, умирающую от скуки, – заметил Дронго.

– Возможно, – она оценила его выпад и улыбнулась. Эта женщина привыкла быть первой, подумал он. Ей действительно будет трудно с Такахаси, когда тот станет президентом.

– Странно, что я не вижу Сэцуко, – снова сказала Фумико, оглядываясь по сторонам. – Обычно она не опаздывает.

– Она не придет, – сказал Дронго, внимательно наблюдая за своей собеседницей.

– Почему? – спросила Фумико, поворачиваясь к нему. Какие у нее красивые глаза, подумал Дронго. Кажется, вишневого цвета.

– Она умерла. – Дронго смотрел ей в глаза. Женщина вздрогнула. Глаза чуть сжались. Но она не испугалась. Только удивилась.