Почему Антон не остался учиться в престижной гимназии, осталось загадкой. Поговаривали, что у него возникли проблемы – то ли с наркотиками, то ли с законом. Хотя всё это запросто могло оказаться деревенской байкой.

Новенький вёл себя нагло, провоцировал драки со сверстниками, дерзил учителям. Однажды учитель биологии, мужчина уже не молодой, сделал мальчику резкое замечание и выпроводил в коридор за сорванный урок. Через три дня учитель ушёл на заслуженную пенсию, а биологию стала вести географичка. Преподаватели старались не ввязываться в споры с Антоном и на многое закрывали глаза.

Очень скоро возле Шишкарёва собралась толпа его поклонников, а вернее, прислужников. Многим нравилась мнимая дружба с ним. К слову, ораторские способности у мальчика были отменные. Он запросто мог сорвать урок или организовать поход. Если у него было хорошее настроение, то его харизма была направлена в мирное русло. Шутками, весёлыми приказами он вёл за собой весь класс. Однако стоило его миру дать трещину, как злоба вытекала сквозь щели души и проливалась на ближайшее окружение. Осмеять одноклассника, обидеть девчонку, устроить тёмную для него не составляло труда.

Петя не стремился быть в свите Антона, но и не избегал его. Шишкарёв просто не существовал в Петином мире.

Вражда началась между ними после одного случая. Это произошло в ноябре, после осенних каникул. На улице было слякотно. Осень казалась бесконечно длинной, и все ждали первого мороза. Перед уроком физкультуры Антон увидел, как Петя отмывал в туалете подошвы кроссовок, и в спортзале понял, что одноклассник обувь не сменил.

– А что, разве можно на физру без сменки? – громко поинтересовался он у учителя.

– Нет, Антон, будь добр, приноси кроссовки, в которых ты не бываешь на улице.

– А почему тогда Мурзину можно? У него кроссы уличные, он их в толчке надраивает, сам видел!

Физрук растерялся. Он, конечно, знал, что у Пети нет второй пары кроссовок, но он знал и то, что тот добросовестно отмывает уличную обувь перед каждым уроком. Материальное положение Мурзиных не было для него секретом: деревня не город, да и, просто приглядевшись к парню, можно понять, что лишняя пара кроссовок не по карману семье. Но чем-то нравился ему Мурзин, был в нём стрежень. И то, что он сам, без подсказки, намывал обувь, добавляло уважения.

И всё-таки правила есть правила, Антон прав. Да и не хочется связываться с этим Шишкарёвым, уж больно он наглый, просто так не отстанет, физруку лишние проблемы ни к чему.

– Мурзин, ты в уличных кроссовках?

– Да, Сергей Владимирович.

– Почему? Забыл сменку?

– У меня нет других кроссовок. Но эти чистые, полы не испачкают, – Петя открыто смотрел на учителя, не ожидая снисхождения, не стесняясь ответов.

Сергей Владимирович был в замешательстве: поступить по правилам или по-человечески?

– Мурзин, покинь спортзал. И приходи на урок в сменной обуви.

Петя чуть покраснел и направился к двери. А вслед ему послышался насмешливый голос Антона:

– Босяк! Ребята, а давайте скинемся и купим Мурзину кроссы!

Класс взорвался смехом, который раскатился по спортзалу как гром. Щёки Пети стали ещё ярче, губы сжались в тонкую нить. Он хмуро оглянулся на одноклассников, потоптался у двери, словно хотел что-то сказать в свою защиту, но, передумав, вышел.

Только сам Петя знал, каких усилий ему понадобилось, чтобы не заехать Антону по физиономии. Выйдя из спортзала, он не остался на следующий урок, а выскочил из школы и побежал за деревню.

Дорогу местами размыло от частых дождей, но Петя бежал и бежал, пока не остановился возле старого клёна у кромки леса. Там он со злостью принялся пинать ствол. Ветки дерева тряслись от ударов, осыпая мальчика пожухлыми листьями. Глухие удары раздавались эхом в пустом лесу. Петя пинал дерево, представляя перед собой нахального одноклассника.