Пройдя метров тридцать по дну оврага, дальнейший путь преградило поваленное дерево. Мысленно чертыхаясь, он уже решил подниматься по склону, но что-то в душе посоветовало ему нагнуться под бурелом, и он увидел цель своего пути – чур-камень. Посваров встал на одно колено и прикоснулся рукой к нему. Несмотря на то, что день был в самом разгаре, амулет вспыхнул всеми цветами радуги, словно включили прожектор, и над буреломом возникло переливающееся яркими цветами Окно. Ствол упавшего дерева снаружи был скрыт частью обвалившего пласта земли, но через Портал было видно его продолжение. Оно вело к лазу между двух массивных камней на одном из краёв оврага. Ярослав забрался на шаткий ствол дерева и осторожно ступая, подошёл к стыку миров. Он оглянулся назад, словно прощаясь с тем миром, в котором он родился, вырос и прожил почти четверть века своей жизни. Это длилось всего минуту, а потом решительно шагнул через Окно.

На первый взгляд ничего не изменилось: ни цвет неба, ни запах прелой травы, вперемешку с ароматом растущего неподалёку донника, ничего такого, что бы говорило о нахождении Ярослава уже в другом мире. Лавируя между торчащих толстых сучков, он добрался до лаза. Изнутри тянуло сыростью. Ещё раз оглянувшись, он залез внутрь.

Внутренний свод пещеры постепенно расширялся: если у самого края лаза передвигаться можно было только ползком, то по мере продвижения вглубь, Ярослав встал уже в полный рост. Он пожалел, что в пылу скоропалительных сборов не вспомнил о фонаре или свечке. Теперь единственным источником света был амулет – Посваров решил вытащить его наружу. Слабое сияние амулета выхватывало лишь отдельные фрагменты стены или небольших камней под ногами. Пройдя несколько шагов вперёд, молодой человек внезапно оступился, наскочив на что-то. Опустившись к самой земле, он увидел силуэт человека, лежащего ничком. Ярослав до боли в глазах всмотрелся в него. На ногах были обычные летние старомодные туфли. Лампасы и сам покрой штанов, вкупе с кителем и валявшейся рядом фуражкой – всё говорило о том, что Посваров обнаружил пропавшего в восьмидесятых участкового. Порядком истлевшая портупея и материя одежды подтверждали правильность догадки. В вытянутой вперёд правой руке, костяшками пальцев был зажат пистолет. Аккуратно добравшись до кобуры, Ярослав отыскал запасную обойму и забрал сам пистолет. Молодой человек снял торбу и решил спрятать позаимствованное оружие туда. Убрав находку в сумку, он хотел встать, но обратил внимание, что череп участкового был пробит арбалетным дротиком, застрявшим в затылочной части.

– «Кто же его так угостил?» – возникла мысль у Посварова.

Он двинулся дальше и скоро обнаружил ответ на свой вопрос. Метрах в пяти от милиционера, привалившись к стене, сидел воин в латах, поджав под себя одну ногу. Тот был одет в лёгкую кольчугу, порядком уже проржавевшую, истлевшие домотканые штаны, потрёпанные кожаные сапоги, а на голове красовался необычный шлем. Вместо бармицы из колец, шишак без навершия обрамляла цельнометаллическая конструкция. Ярослав вспомнил гравюры, мельком виденные в интернете, и на одной из картинок его память нарисовала облик, очень похожий на пеших воинов средневековой Европы. Между глазниц черепа поверженного воина зияла дыра. Профессиональным взглядом Посваров определил, что это пулевое отверстие. В руках павший воин держал арбалет, выстрел из которого наверняка и стал причиной смерти участкового.

– Как же это они здесь встретились, и каким образом участковый прошёл Портал? – вслух удивился Посваров.