Причин тому было много, начиная от огромных потерь в Последней Войне и заканчивая резким увеличением числа храмов, но факт оставался фактом – нынешний Орден едва ли смог бы набрать две сотни магов жизни, даже если бы поставил в строй всех учеников, обучающихся в Парнире.

Ночную тишину разорвал рев трубы, подхваченный тысячами глоток, полыхнуло багровым – войска пошли на приступ.

– И все же нам следовало напасть днем, – произнес высокий сын. – Воины Света не должны использовать бесчестные приемы в войне с прислужниками мрака.

Бирт еле заметно скривился. Как же легко быть благородным, когда победа гарантирована. Этаким чистеньким и светлым рыцарем правды. Интересно, что бы этот напыщенный петух делал, доведись ему окунуться в настоящую войну? Генералу очень хотелось высказать эти мысли вслух, однако он не был самоубийцей. Люди, не любящие Орден, редко доживали до старости.

– Высокий сын, я уже говорил тебе, что война – мое дело. Прошу, не принимай эти слова как оскорбление, но я в строю долгие годы и знаю, как нужно сражаться. Ночное нападение даже на такого слабого противника значительно уменьшает потери. К тому же, если нам повезет, они не успеют передать сигнал тревоги.

– Я нисколько не обижен, генерал, – добродушно ответил жрец. – Ты – опытный воин и не хочешь, чтобы кто-либо мешал тебе делать свою работу, я просто беспокоюсь о наших душах. Отец не одобряет тех, кто творит зло.

– Тогда помолись ему. Я надеюсь, что твой голос будет услышан, – серьезным голосом попросил генерал, вглядываясь в ночную мглу.

Клятый дождь! Ничего не разглядеть. Ну да неважно, авангард уже должен был ворваться в город, а три конные сотни обойти его и ринуться вперед.

У подножия холма заржала лошадь, и сквозь оцепление прорвался гонец. Он рухнул на колени перед генералом и торжественным голосом проговорил:

– Защитный вал пал, мой господин, наши люди начали сражение на улицах.

Бирт сверху вниз оглядел вестника. Юнец, светящийся от счастья – еще бы, увидел первый бой. Хотя какой бой, если задуматься? Стены Ривитена были разрушены, а гарнизон распущен много лет назад по просьбе его величества. Император с удовольствием исполнил просьбу своего венценосного соседа, да и как иначе? Отказаться у Шахриона все равно не вышло бы. В результате немаленький пограничный город превратился в легкую добычу для любого, кто захочет поживиться этим вкусным пирогом.

– Молодец, солдат, можешь идти.

Когда юноша покинул их, главный высокий сын лукаво улыбнулся Бирту.

– С почином тебя, генерал.

– Победа была предсказуема. Конные сотни благородных Царна и Ниста обеспечат нам контроль над имперским трактом, и уже через четыре дня армия будет под стенами Черной цитадели.

– Но не вся.

– Да, – поморщился генерал, – не вся. Личные войска принца, как Орден того и хотел, пойдут на восток – захватывать Зантиртан, а еще три тысячи займут прочие города и деревни страны. Указы его величества не обсуждаются, но я вновь повторю, что возражаю против этого.

– Почему же?

– Распыление сил на войне преступно, даже когда имеешь дело со столь слабым противником, как Империя. К тому же, я полагаю, что Шахрион запрется с армией в Черной Цитадели, а это мощная, почти неприступная твердыня. Мне понадобятся все имеющиеся силы, чтобы выкурить его оттуда, тем более что чародеи ничего не смогут поделать с заговоренными городскими стенами.

– Понимаю тебя, – кивнул высокий сын. – Но не в силах поддержать – слово сказано.

– Сказано, – вяло подтвердил генерал. – А значит, по слову и быть.

– Вот видишь, благородный Бирт, ты сам все понимаешь, – снисходительно заметил священник.