– Леград, моя цель – Второй пояс. Ты проложишь путь отряду, а отряд доведет твоих родных до города.

Здесь скривился уже я. Вот уж утешил. Я ведь совсем в себе не уверен и есть, есть у меня сомнения. Это больше похоже на отчаяние, заставляющее меня вцепиться в это предложение. Я снова словно стоял на самом краю пропасти, как с сектантом, и лишь случай и жгучее желание победы могли всё обернуть в мою пользу. Если только забыть о зверях, перед которыми тот первый Скальник, не больше, чем Квартик против Мада. Волк хмыкнул, бросив на весы сомнений очередной камень:

– На моей карте Миражного отмечен Павильон Здоровья. Вот для чего тебе нужно взять с собой сестру. Если уж Древние не смогут ей помочь, то вообще никто не сможет этого сделать.

– Я уже не верю тебе! Леград, как он сумел так вовремя оказаться здесь?

– Я достаточно богат, чтобы иметь сигнальный амулет и не ждать неделями, пока ко мне доберется посыльный. Едва в городе объявили, что твой сын связался с подсылами Ста Озер, как мне послали сигнал.

– Хорошо, я помню тот день, когда сын притащил вашу дарсову ленту и вязал её на ворота! С какой гордостью он говорил мне, что теперь мы под защитой лучшей ватаги города! И что? Где была твоя защита, когда громили наш двор и срывали ленту Волков? Где были твои люди, когда нас пришли убивать десятки людей из теневиков? Где был твой сигнал?

Мириот сморщился и признал:

– Часть вины на мне есть, – он повысил голос. – Часть! Мой скупщик на рынке должен был прикрыть вас от подозрений теневиков. А ленты ватаг скорее защищают от бездельников Закалок, что ищут неприятности в городе и которые знают, что им отвернут головы, если влезут в такие дворы.

– Против такого сын и перевёз нас в тот квартал. Кто бы рискнул дебоширить в тысяче шагов от орденских семей?

Волк невозмутимо продолжил:

– Мы лесная ватага. Кто вообще говорил, что мы ходим по городу и проверяем каждый дом?

– Да об этом разгроме судачило полгорода, что Раут снова взялись за своё. А Волки потеряли слух? За что же тогда вы взяли с нас деньги?

– Я признаю, что вина на мне есть. Теперь я уже не смогу выяснить лень это ватажников, живущих в городе, или они получили деньги за то, что ослепли. Я не вернусь в город. Могу лишь обещать, что мой сын докопается до истины и накажет виновных.

– Что мне теперь с того?

– Тогда мне нечего тебе больше сказать, женщина. Слово за твоим сыном. В конце концов, именно тебе, Леград, больше всех теперь нужно попасть в Миражный. Я больше не буду тебя уговаривать. Если хочешь, то выделю тебе отряд и вас доведут до Ста Озер. Слова сказаны.

И Мириот повернулся ко мне.

– Прошли сотни лет…

– Не волнуйся, там в городе есть множество кварталов, где словно не прошло и недели после ухода жителей. Основатель видел Павильон во время блужданий по городу. Издалека, но ясно было видно, что он не пострадал от сектантов.

Мама верно все поняла по моему лицу и всхлипнула:

– Леград!

А что мне оставалось делать? Волк во всём прав. Сколько проживет Лейла? И найдется ли в Ста Озерах средство, которого нет в Гряде? Сколько бы кровавой яшмы я ни принёс в Орден, где гарантии, что этого хватит, чтобы моих родных отпустили, а его комтуры не решили наказать их вместо меня?

Как и с Феусом, у меня не будет ни малейшей гарантии. Всегда найдётся тот, кто решит, что ему нужнее. Как семья Киртано. Как Раут. Как теневики.

Меня и впрямь может защитить только сила, моя собственная или стоящая за спиной.

Смогу ли я стать за год личным учеником в соседней фракции? В тех же Ста Озёрах? Или Ста Мостах? У клана Малвир? Никогда.

Они не ордена, а семьи и кланы. Ближайшие из них не принимают в свои ряды чужаков. Мне нужно будет пойти под их руку, жениться на девушке из семьи или хотя бы стать названным сыном в каком-нибудь ответвлении главной ветви.