– Кренч пришел в себя и подтвердил ваши слова.

Бирев выплюнул ответ как горькую пилюлю. Я сделал шутливый поклон и вышел вон.

На улице пахло свежестью и ванильными булочками. Поскольку я не ел уже больше двух суток, то быстрым шагом отправился в таверну «Свежесть».

4

Я наблюдал, как развивается жизнь города, но минут через пятнадцать мне стало не по себе от повышенного внимания горожан. Я уже догадывался, что с моей внешностью что-то не так. Люди сначала таращились на меня, а потом улепетывали, как от прокаженного.

Я влетел в таверну, на всех парах бросил девушке за стойкой пожелание о ванне и направился в номер. Но меня остановил взгляд хозяйки таверны за два шага от лестницы. Ее глаза излучали животный страх, кожа побледнела до синевы, а плотно сжатые губы слегка дрожали.

Я резко повернулся на каблуках и подошел к стойке. Ее поза выражала сильное напряжение.

– Что-то не так, милая? – ласково спросил я. Она резко закивала, что все в порядке. – Тогда распорядись на счет ванны.

Девушка исчезла из поля зрения. Я оглядел таверну – она была пуста, небывалый случай, и поднялся в номер. Сбросив верхнюю одежду, я бросился на кровать, зарылся лицом в подушку и замер.

«Ты давно в зеркало смотрелся?» – мысль показала мне язык. И быстро ретировалась.

Полежав еще с полминуты, я встал и открыл дверцу шкафа с зеркалом. И на меня напал самый настоящий столбняк. Я просто перестал себя ощущать, и было от чего. На меня смотрел высокий, грязный, молодой мужик. Но то полбеды. У меня от левого виска до скулы была нанесена татуировка «длинная ветвь, усыпанная пионами».

– Какая скотина это сделала! – заорал я… про себя.

Я смотрел в зеркало с обреченностью. Да, да – впервые в жизни я глубоко познал это чувство. Жизнь моя сегодня закончилась, «я умер для всех», вот же весело. Если бы я смог, я бы расхохотался, но тело окаменело и не собиралось мне подчинятся.

Татуировка которую мне нанесли, означала, что я изнасиловал и убил лицо царственных кровей. Такие «помеченные» долго не жили. И даже если они уходили отшельниками, все равно через месяц после нанесения татуировки превращались в монстров, и их убивали. Дракон, деградировавший в монстра, это неуправляемое бессмертное чудовище.

Мой взгляд скользил по линиям рисунка: мастер был наивысшим профессионалом, татуировка выглядела как произведение искусства. Приняв правила игры, я решил сначала помыться, а уж потом думать, как мне найти гада. Рисунок может снять только тот, кто его изобразил. Тело постепенно отходило и отдавалось болью, как от миллиона иголок. Как только я смог двигаться, одежда полетела на кровать, и я бросился в смежную комнату к горячей воде. Ванной я наслаждался в одиночестве, чему был несказанно рад. Так прошел час с небольшим; вернувшись в комнату и приведя себя в порядок, я быстро оделся. При этом заметил, что грязная одежда исчезла.

Поразмыслив, я открыл дверь и крикнул горничную. Через мгновение в дверях показалась сама хозяйка. Я только усмехнулся. И ослу было понятно, что она не хочет огласки.

– Милая, – сипловатым голосом начал я. – У вас в городе есть магические портные?

– Да, милорд. Старый Серж славится не только у нас, но и за пределами города.

– Вот и славно.

Достав из воздушного кармана бумагу и письменные принадлежности, я написал пару строк. Хлопнул в ладоши, и все исчезло, кроме записки.

– Возьми, – я протянул бумагу хозяйке. – Отдай ему письмо. Он скажет, что это бесценно, и у него нет материала. Тогда достань ему это и отдай, – я протянул ей средних размеров бриллиант чистейшей воды.

У нее расширились глаза. Когда мешочек оказался у нее в руках, дар речи пропал совсем. Она могла только таращиться.