Через минуту его скрутили, вздернув руки, защелкнутые в самозатягивающиеся наручники, на специальную перекладину над потолком.

– Отлично, – удовлетворенно сказал секретарь, подходя вплотную к помятому пленнику, – Надеюсь, вы, капитан, понимаете, что ваше положение безнадежно. Мы сделаем с вами все что захотим и даже больше. – Он ядовито усмехнулся и поманил рукой одного из стражников. – Для начала попробуем вот это.

Он передал плетку подошедшему солдату и, отойдя немного в сторону, щелкнул пальцами. Конец плетки свистнул, рассекая воздух. Землянин коротко вскрикнул, изгибаясь, и зажмурился, закусив губу.

– Раз, – секретарь опять подал знак, и стражник опять поднял плетку. – Два.

Плеть опять засвистела в воздухе.

– Три… Четыре… Пять… Стоп.

Секретарь сделал знак стражнику остановиться и снова заговорил:

– Как вы себя чувствуете, сэр? Не правда ли, скверно. Вам больно, конечно. Но ведь это всего лишь каких-то пять ударов пустяковой плетки. Игрушки, так сказать, детские игрушки, всего лишь хлыстик для пони. Но, о Боже! Какой ужасный вред они наносят вашей нежной коже!

Он опять подал какой-то знак, и из потайной боковой двери тюремщики вытащили изуродованное до полной неузнаваемости и еще трепещущее в агонии тело.

– Посмотрите, капитан, – продолжил секретарь. – Это шпион с Леи. Несчастный был живым упрямцем всего каких-то полчаса назад. Мы все равно добились от него всего, что нам было нужно, но жизнь уже не вернешь.

Землянин бросил взгляд на растерзанный труп и опустил глаза.

– Не нравится? – секретарь опять приблизился вплотную и зашептал почти что в самое ухо посланца. – Тебя для своих уже нет. Ты умер для них. Ты уже погиб и будешь погребен у себя на Земле с почестями и плачем. Это неизбежно, считай, что это уже свершилось, если ты и дальше собираешься упорствовать. Но ты останешься жить так же, как жил до сего момента. Скажу больше: ты очень понравился нашей госпоже. Она очень жалеет, что приходится с тобой так жестоко поступать. О! Она считает тебя достойным своей любви. Она даже заплакала, когда говорила о том, что если ты не согласишься на наши условия добровольно, то придется тебя принуждать пыткой. Подумай хорошенько, тебя ведь ждет такое прекрасное будущее: ты опять станешь свободен как ветер, ты даже сможешь поучаствовать в деле управления нашей планетой…

– Как-нибудь в другой раз, – перебил его землянин тихо.

– Не хочешь развлекаться, не надо. Спокойно улетишь домой. Там тебя ждут жена, дети. Ты ведь в отпуск летел, хотел отдохнуть, – еще более вкрадчиво заговорил секретарь. – И ведь всего-то взамен от тебя требуется совсем ничтожная услуга, какой-то пустяк. Совесть не будет мучить тебя. Ведь тебя заставляют сделать это. Ты просто уступишь физическому давлению, а это совсем не постыдно, каждый бы на твоем месте сломался. Тем более вы, люди Содружества, нежный и холеный народ, который давно забыл, что это такое. Соглашайся же. Это хороший выход, другого выбора нет. Или ты надеешься на своих товарищей? Так они находятся в таком же положении, как и ты.

Землянин чуть пошевелил стиснутыми в оковах руками и поморщился:

– Моим уделом всегда было одним из первых сталкиваться со всеми неожиданностями и грязью Вселенной. Напрасно думаешь, что я испугался.

– Тебя все еще не пугали, – секретарь оскалился ухмылкой превосходства. – В нашем распоряжении много всяких приспособлений устрашения и медленного мучительного убийства. Посмотрим, что именно больше всего понравиться нашему упрямому гостю. К тому же у нас очень много времени. Сам рассуди: сеанс связи у вас только сегодня вечером. Еще какое-то время ваши будут пытаться связаться по стерео, думая, что передачи прекращены из-за каких-нибудь космических помех. Только потом они решат наведаться сюда – а это минимум сутки, если корабли стартуют с Леи. Итого: более двух суток при самых благоприятных обстоятельствах. Ты же умный человек и хорошо понимаешь, что мы сделаем с тобой за это время.