– Нет, но ведь они помогают нам бороться с эпидемиями равнинной чумы.

– Что сейчас важнее: сохранение короны и наведение порядка на планете, или какая-то даровая вакцина? Может быть завтра мятежники возьмут город: сегодня к ним уже перебежали двое ваших министров. Верных людей становится с каждой минутой все меньше, брожение затронуло даже отборные ряды дворцовой гвардии, присягавшей лично вам. Может быть Вашему Величеству больше нравиться эшафот и гильотина под дикие крики мятежной толпы, чем власть, загородные дворцы и корона? Тогда может быть завтра, или послезавтра, самое позднее через три-четыре…

Герцогиня, до этого закрывающая склоненное лицо руками, встрепенулась и влепила секретарю звонкую пощёчину. Глаза ее были полны страха, смешанного с гневом:

– Ты, ты… как ты смеешь меня пугать! – Крикнула она. – Как ты разговариваешь со мной? Каким тоном ты осмелился…

Секретарь вскочил и склонился перед ней, но не так, как обычно кланяются слуги, а только чуть-чуть, не отрывая взгляда от нее. Он понимал, что добился своего: она будет действовать так, как он скажет, а после того, как восстание будет подавлено, она будет принадлежать ему; тайна, связующая их, крепко на крепко прижмет ее к нему, и корона, которая итак почти сияла над его челом, осеняя огромной властью, станет его безраздельной собственностью, а Великая Герцогиня, эта высокородная гордячка ослепительно-соблазнительной внешности, будет только его игрушкой и маской для царствования. Его слишком темная для представителя безоговорочной власти кожа создавала дополнительные сложности, ведь многовековой закон кастового разделения по цвету кожи не давал ему сравниться с этими горделивыми белокожими глупцами, несмотря на весь его ум, и за это он иногда почти ненавидел себя, свою мать, отца и самого Создателя. Он долго шел к этой цели, не жалея никого на своем пути, и вот, наконец, его черед настал и нужно переступить всего одну ступеньку. Этой ступенькой являлись земные посланцы. Природа как бы в насмешку дала некоторым из них все, чего так не хватало ему; но с каким же пренебрежением они относились к этому бесценному дару! Им была совсем безразлична эта разница: капитан огромного крейсера у них мог оказаться совсем черным, как потомственный раб на руднике, а какой-нибудь самый младший техник вполне мог быть платиновым блондином. К тому же их отношение ко всем окружающим было совершенно одинаковым. Например, белокожая до полного совершенства земная леди с удовольствием играла в теннис с черным слугой, уделом которого от рождения было лишь приносить ей мячи, и в то же время не считала нужным даже склонить голову, когда мимо проносился герцогский флаер. О! Как он возненавидел землян с первого взгляда! И теперь ему было даже приятно, что именно он как бы невзначай разделается с ними.

Тем временем Великая Герцогиня наконец пришла в себя и внешне спокойным и благостным тоном произнесла:

– Ну хорошо, твой план принят, ведь чего-то более удачного пока не придумано. Какую же роль в нем ты отвел своей госпоже?

– Эта роль будет очень сложна, но одновременно не обременительна, – секретарь снова сел рядом с ней. – И она может быть сыграна только вами и ни кем более. Помните, я только что рассказывал вам про земного капитана? Вы должны завлечь его, закружить, околдовать. Он должен забыть обо всем во время этого бала, думая только о вас.

– Тебе не кажется, что моя роль слишком уж похожа на роль куртизанки? – заметила Великая Герцогиня, но секретарь видел, что она совсем не гневается, а только пытается поддерживать свой неприступно-горделивый имидж.