– Молодой господин, вы в порядке? – поинтересовалась она любезным тоном, стараясь скрыть издевку и сарказм.

– А разве похоже на порядок? – буркнул он недовольно. – Ты где пропадала? Разве в твои задачи не входит защита господина?

– Я защищала бедняжку Мо-Шэн. Бандиты могли совершить с ней непотребные вещи. Вы же, господин Кон, способны за себя постоять.

– Слушай, Сати, я уже не тот Ли Кон, что был раньше, – заявил он устало. – Я… стал лучше… Не знаю, как правильно выразиться…

Бхоль презрительно усмехнулась. Ублюдок Ли любил играть в доброго дядюшку как с ней, так и с незнакомцами. Ему нравилось наблюдать за тем, как меняется оппонент, когда его истинная сущность, наконец, проявляется. Сати давно перестала реагировать на подобные подначки. Непонятно только, на что Кон надеется. Разжалобить ее у него точно не выйдет ни при каких обстоятельствах. Похоже, Ублюдок Ли снова задумал какой-то хитрый план, чтобы вывести ее из равновесия. Скорее всего, опять будет клянчить деньги. Все же на этот раз долги у него образовались немаленькие, да и люди очевидно настроены серьезно.

– Конечно, господин Кон, – невозмутимо заявила Сати, ни на секунду не поверив его словам. – Я помогу вам с ранами.

– Спасибо…

Хоть она и испытывала почти осязаемую неприязнь, Бхоль все еще оставалась ученицей-практиком и обязана была заботиться о сюзерене. Умение обращаться с ранами было обязательным атрибутом любого ученика.

Девушка вышла в коридор и, откинув несколько защелок, покинула боевой доспех. Противник убрался восвояси, поэтому расхаживать по дому в броне и тратить ценный духовный огонь смысла не было.

Сати принесла из кладовой небольшой плетеный сундучок, наполненный разными горшочками с целебными мазями, бинтами и припарками. После чего приступила к уходу за пациентом. Мо-Шэн же параллельно принялась приводить особняк в порядок: убирать мусор и оттирать кровавые следы, ворча при этом проклятья головорезам.

К большому огорчению, опасных для жизни ран на теле Кона не оказалось. Ублюдок Ли пока что будет жить.

Сати грубо протерла кровь с раны на плече, нанесла на пальцы немного густой зеленовато-коричневой дурнопахнущей массы и затем принялась активно покрывать ей немного закрывшуюся рану.

– Эй, а очистить рану разве не надо?! – скривился Ли Кон.

– Молодой господин, вы разве забыли? Несколько декад назад вы выпили последнее дезинфицирующее зелье, когда искали, чем бы таким похмелиться.

– Я?! А, черт! Можно хотя бы немного нежнее?!

– Это максимум нежности, на который я способна, – ответила Сати, наслаждаясь свой маленькой местью.

– Больно! Почему мазь так сильно жжется?!

– Так и должно быть, – фыркнула Бхоль. – Молодой господин, это правда, что мне сообщила Мо-Шэн? Вы потеряли память?

– Правда.

– Что именно потеряли?

– Все.

– Полностью?

– Полностью. Даже свое имя забыл.

Сати бросила взгляд в угол, где валялся небольшой кувшин из-под элитного саке:

– Похоже, вас отравили Утренними Слезами, которые вы принимали вчерашним вечером. Прокляли, забрав память.

– К-хм, наверное, так оно и было, – кашлянул он. – Утренние Слезы – это название выпивки, значит? Кто мог это сделать? У меня есть враги?

Сати моргнула несколько раз, прекратив бинтовать раны. Наивный вопрос настолько ее удивил, что девушка заливисто рассмеялась:

– Проще перечислить ваших друзей, молодой господин.

– Перечисли, – распорядился он.

– Насколько я знаю, с большой натяжкой вашим спутником можно назвать лишь Коротышку Жонга из Шейчжоу. Про Шейчжоу ведь помните?

– Нет, в памяти у меня ничего не осталось совершенно.

– Как скажете, молодой господин…