Аня пожала плечами, заключив что, её просто не узнали. Ведь в деревню вела одна дорога и случайно люди туда не забредали, а у местных считалось правилом хорошего тона предложить подкинуть до Выселка. Было бы неплохо, если бы подвезли – мысль об оставшемся пути вызывала у неё уныние.

Николаева глубоко с шумом вздохнула. Она вышла из озера, натянула сандалии на мокрые ноги, с сопением подняла сумку и вышла на середину дороги. Позади неё раздался настойчивый звонок, заглушающий гитарный рифф.

– Николя, задавлю! – велосипедист, требовавший места, выехал вперёд, перегородив путь. Он все ещё звал её глупым детским прозвищем.

– О, Вадик! – Аня опостылевшие вещи и ринулась обнять старого приятеля, попутно вытаскивая вкладыши из ушей.

С Вадиком они дружили с самого детства, в одной песочнице летом вместе куличи лепили. Для своих семнадцати лет Вадик был достаточно угловатым высоким парнем, каштановые волосы его топорщились вихрями во все стороны, а над верхней губой на свету отливал юношеский пушок.

– Давай помогу, – Вадик, придерживая велосипед, ринулся к Аниной поклаже и повесил её на руль. – Ты там кирпичи носишь? Позвонила бы, я бы на отцовской машине забрал тебя.

– Спасибо. Честно, я не знала, что ты здесь, – Аня подняла с земли и закинула папку на другое плечо. – Как дела? Как школа?

– Да чтоб она сгорела! Закончилась. Теперь свобода впереди, никаких домашек и контрольных.

– Как бы не так… – Аня ухмыльнулась. – Куда будешь поступать?

– В программисты я пойду, пусть меня научат. Я же с компьютером живу, куда мне ещё идти? Игру свою хочу сделать. Ну, и в ИИ, институте информатики, военная кафедра имеется, так что и вопрос с армией отпадёт. Во, смотри, что отец подарил в честь окончания школы. Умные часы последней модели! – Парень сунул Ане под нос руку, на которой красовался модный и жутко дорогой гаджет.

– Здорово, – Николаева согласилась, но только набрала в грудь воздуха, как Вадик её перебил.

– А пока вступительная кампания не началась, мы с отцом баню строим. Хорошую, русскую.

– Ой, не люблю такое, слишком жарко.

– Да ты не сечёшь! – Вадик искренне возмутился. – Вот представь: лежишь ты в парилке, а сверху берёзовым веничком раскаленного парку нагоняют… Потом выходишь, да в воду ледяную, и пивка холодненького пол-литра шлифануть. И так хорошо на душе! – парень зажмурился, потёр от удовольствия грудь ладонью.

– Да кто же тебе в семнадцать пиво нальёт? Особенно рядом с твоими строгими родителями, – Аня засмеялась.

– Так это я на будущее, – Вадик отмахнулся.

– Понятно. А в свободное время чем занимаешься?

– На велосипеде по округе катаюсь. Музыку в уши – и вперёд. Хорошо тут у нас, красиво.

Ребята как раз минули вторую треть пути, и подошли к старой ферме. Перед ней, на зелёной лужайке, живописно расположились ухоженные коровы с телятами. Будь на заднем фоне не равнина пшеничного поля с огибающим её лесом, а острые пики гор, то данный пейзаж можно было лепить на обертку с "настоящим" швейцарским шоколадом. Хотя, пахло возле фермы совсем не живописно, потому ребята поспешили пройти этот участок дороги, сильно ускорив шаг.

– О! А, помнишь, как в детстве я, ты и Кристина с двоюродным братом тут зависали? О, кстати, Крис тоже здесь! – заливался соловьём Вадик.

С Кристиной они были заклятыми подругами по даче. Вроде, общались, играли вместе, но… Между ними сквозила некая принуждённость, вызванная тем, что других девочек их возраста в деревне не водилось. И, кажется, будь у них выбор, они бы никогда не сошлись – уж больно разные. Кристина всегда была ветреной и капризной, как принцесса. Принцесса она и есть: дочь состоятельных родителей, в которой те души не чаяли, награждённая жаркой, притягательной красотой, начавшей проявляться ещё в детстве. Крис походила на знойную итальянку: смуглая кожа, чёрные гладкие волосы и страстные грубы. Последние, к слову, были заслугой косметологов, правда, это нисколько не портило девушку. Едва вступив в пубертат, Кристина забыла дорогу в дом бабушки и дедушки в провинции, посчитав, что трата ценного летнего времени на деревенскую глушь не достойны такого очаровательного существа. Аня нисколько не опечалилась, лишившись компании. Ей, серьёзной отличнице, было, откровенно говоря, скучно каждый день обсуждать парней, одежду и поп-музыку. Вадик же расстроился: он изо всех сил скрывал свою безответную влюблённость в хорошенькую девочку.