Я сходил с поезда. На перроне было многолюдно. Сквозь толпу пробрался в здание вокзала и метнулся в город, где на площади сел в такси. «Куда вам?» – спросил голос с акцентом, и, повернувшись, я увидел тёмного носатого армянина, сидящего за рулём.

– Отель «Метрополь».

Автомобиль мчался по улицам Москвы. Я оглядывался по сторонам. Первое, что бросается в глаза гостям столицы, это царящая кругом суматоха… Кажется, Москва – это вечный двигатель, который работает без перебоя. Стремительно текут реки, в которых мелькают людские головы и руки. «Этот город напоминает огромный потревоженный муравейник», – усмехнулся я про себя.

Водитель молчал, но, заметив улыбку на моём лице, решил заговорить:

– Надолго в Москву?

– Быть может, навсегда, если понравится, – засмеялся я.

– Этот город – самый красивый в мире, – сказал армянин, но тотчас спохватился и добавил, – после Еревана, конечно…

– А что тут красивого? – небрежно обронил я. – Магазины, пестрящие вывесками-приманками? Устремлённые ввысь здания, среди которых кое-где ещё встречаются златоглавые церкви? Потоки ревущих машин? Серые дома, серые улицы, серые дороги. Серость кругом…

– Видели бы вы Москву ночью! Огни… Красивое зрелище! – не унимался упрямый армянин. – А вы сами откуда родом?

– Из Оренбурга.

– А, пуховый платок! – вспомнил он и улыбнулся. – Приехали учиться?

– Работать, – сказал я и подумал в негодовании: «Что тебе всё надо знать?»

Мы медленно ехали в плотном скоплении машин. Армянин внезапно расчувствовался:

– Третий год я работаю в Москве, чтобы прокормить свою семью. Жена и трое детей. Они остались в Ереване.

– Часто с ними видитесь?

– Да какой там! Раз в полгода, а то и ещё реже…

– Говорят, Москва – нерезиновая, – сказал я, затаив улыбку в уголках губ. – А как к приезжим относятся москвичи?

– Да кому я тут нужен? – махнул рукой армянин и нажал на педаль газа.

Я задумался над его словами.

Такси остановилось возле отеля «Метрополь», водитель назвал сумму – у меня глаза на лоб полезли. Нехотя расстался с деньгами и вышел из машины. Я снял на одну ночь комфортабельный номер в гостинице и позвонил отцу. Он напомнил мне:

– Не забудь о работе.

– Завтра – на Тверскую… А сегодня поищу жильё. Сам знаешь, какие в Москве цены на недвижимость!

Интернет пестрел сообщениями о сдаваемых в аренду квартирах, но по номерам телефонов я неизменно попадал в агентства недвижимости. Платить деньги посредникам не хотелось, и я продолжал поиск до победного конца. Наконец, дозвонился до хозяйки однокомнатной квартиры, расположенной в Восточном округе столицы.

Сел в автобус, где познакомился с московским новшеством: турникетами и электронными карточками. На перекрёстке образовался затор, водитель снизил скорость и без конца тормозил; я думал, от этой качки у меня разовьётся морская болезнь… Наконец, показалось здание с буквой «М». Я вышел из автобуса и спустился в знаменитую московскую подземку. На переходе с одной станции на другую образовался затор не хуже дорожного, и мне раз за разом дружелюбно наступали на пятки… Сменив три вида транспорта, я достиг места назначения и нажал на кнопку домофона…

Хозяйка, женщина лет сорока, приятная во всех отношениях, показала мне квартиру, и мы договорились о цене. Я отдал деньги за три месяца вперёд, и взял с неё расписку.

Большой город нависал над головой серыми громоздкими домами. Я шёл по московской улице среди бегущих на работу людей со сплошь хмурыми озабоченными лицами…

По чёрному тоннелю стремительно нёсся поезд; я стоял, держась за поручень, и думал: «В этом городе уступят место старику в вагоне метро и переступят через человека, лежащего на земле, не заметив его или успокаивая себя мыслью: «Это, конечно, пьяница!» Жизнь проходит второпях и впопыхах. В такой спешке не обойтись без потерь. Но, главное, себя не потерять, бросившись в погоню за деньгами, удовольствиями, славой и властью! Всё суета…» Мне взгрустнулось по провинциальному Оренбургу с его спокойной размеренной жизнью. «Чем-то приходится жертвовать. И я готов принести своё счастье на алтарь будущего своего народа».