Пусть себе. В наш век женщины разучились плакать. Это плохо. Это плохо потому, что мы, мужчины, разучились жалеть их и защищать.

Слава Богу, нам с Любой это не грозит.

Романтика космических полётов. Корабль летит намеченным маршрутом. На экране мигают звезды, далёкие и близкие. Манят – может, завернёшь, чайку погоняем, чего расскажешь. Метеориты – неприкаянные бродяги – проносятся мимо. Не зевай!

Командир корабля…. Нет, лучше: капитан космического корабля с трубкой в зубах за пультом управления.

– Люба, на день рождения подари мне трубку и курительный табак.

– Кому хочешь соответствовать?

– Это будет мой собственный стиль.

– Космический стиляга? Что-то новенькое, Гладышев.

Подготовка занимает больше времени, чем сам полёт. А долго ли нам готовиться?

Личный летательный аппарат Главного Хранителя Всемирного Разума заменил нам дом, работу. Весь семейный скарб на борту – моя гитара, Любины безделушки. У нас нет ни вилл, ни дач, ни ранчо. Одна-разъединственная московская квартира, да и та пустует. Мы – космические бродяги и всегда в движении.

Решили побывать на Марсе. Запросили «добро» Центра Управления Полётами. Там вычертили маршрут, ждут сигнала «К старту готов». Мы сядем в «тарелку», поднимем люк-трап, пристегнёмся в креслах и…. всё. Откроется люк, опустится трап – здорово, марсиане! Такая романтика. Нет, без трубки тут никак.

Люба общается с кем-то посредством оптимизатора. Наверное, даёт последние ЦУ землянам – не шалите, мол, без меня.

Я лежу на траве в двух шагах от трапа, и мне до чёртиков хорошо. Хорошо жить на свете! Сорвал травинку, сунул в рот, пожевал, выплюнул. Нет, не то – трубка, трубка нужна. И капитанская фуражка.

В конце концов, сколько можно трепаться?

– Юнга!

Люба машет рукой – отстань!

Ну, получишь ты у меня сегодня. Любуюсь женой. Думаю, как бы сорвать с неё комбинезон и отшлёпать по тугим ягодицам.

Мы летим на Марс. Сам полёт – одно мгновение. А вот сборы….

Перевернулся на живот, всем видом выражая недовольство. На глаза попался муравьишка. Членистоногий парнишка спёр где-то крылышко мотылька и торопился умыкнуть в муравейник, пока, должно быть подгулявший, хозяин не спохватился. Я вооружился травинкой – стоп, таможенный досмотр, предъяви документ на товар. Воришка был не из трусливых. Лез к намеченной цели, не бросая контрабанды, упорно преодолевая все искусственные преграды….

– Гладышев, язык откусишь.

– Наговорилась? – поднялся. – Можем лететь?

– Присядем.

А как же, и споём:

– …. перед дальней дорогой

Пусть лёгким покажется путь

Давай, космонавт, потихонечку трогай….

Люба:

– И что обещал, не забудь.

Люба требует от меня противометеоритной защиты для Солнечной системы. Я тяну время – хочу, мол, осмотреть хозяйство, которое нуждается в таковой. Волокита не от самомнения – у меня нет идей. И Билли не в силах помочь. Пока. Он только согласился, что существующая оборона не совершенна, и лихорадочно ищет ей замену. По его совету уговорил Любу попутешествовать. Летим на Марс.

Поднят люк-трап, мы в креслах пилотов, пристёгнуты ремни. Ремни безопасности…. При полном отсутствии сил инерции. Что это? Технический архаизм? Дань инструкциям?

Спрашиваю Любу.

– Так надо.

Ну, надо, так надо. Погнали наши к марсианам.

Люба включает антигравитацию, связывается с Центром Управления Полётами.

– Борт …. к старту готов.

Пауза. Наверное, в ЦУПе дали команду «Старт» и Всемирный Разум телекинетической энергией с земной поверхности переместил нас на марсианскую.

Запоздалое:

– Счастливого пути!

На экране что-то мелькнуло, поменялся пейзаж, и мы поняли, что прибыли.

Разумнее было «Счастливого пути!» заменить на «Добро пожаловать!».