С такими мыслями граф Грэшем явился к завтраку.

– Сэр, – с поклоном обратился он к герцогу. – В последний раз прошу вас изменить принятое решение.

Дарем не стал уточнять, о чем речь, а лишь медленно покачал головой:

– Нет.

Чего и следовало ожидать. Чарли снова поклонился.

– В таком случае до свидания.

Когда он подъехал к мосту в роще, голубой плащ Марии уже светился среди зелени. Как всегда, сердце гулко забилось. Прежде чем девушка успела повернуться, Чарли спрыгнул с коня и бросился навстречу. Однако выражение ее лица заставило остановиться.

Голубые глаза потемнели и смотрели печально. Фарфоровое личико пугающе побледнело, а губы дрожали. В душе снова вспыхнул гнев: что отец сделал с ней… с ними? Чарли сжал любимую в объятиях, и она приникла с такой доверчивостью, словно вручала ему свою жизнь и судьбу.

– Давай убежим, – прошептал он. – Не могу тебя потерять. Поженимся тайно.

Мария подняла осунувшееся личико.

– Нет, нельзя. Твой отец…

– К черту отца, – процедил Чарли сквозь стиснутые зубы. – Я люблю тебя.

– Нас ждет нищета! – с горечью воскликнула Мария. – Отступи. Подчинись.

– Только до его смерти. – Конечно, подобные слова звучали бессердечно, но зато вполне соответствовали поступку герцога. – Мария, любовь моя, как-нибудь продержимся.

– Как-нибудь? Но как именно? – Она освободилась и отошла. – Тебе известно, что Дарем приезжал к моему отцу?

– Нет, – ошеломленно прошептал Чарли.

– Сказал, что если мы нарушим запрет и обвенчаемся против его воли, то не получим ни фартинга. Папа встал на твою защиту – как можно отказаться от старшего сына? – но его светлость не пожелал ничего слушать. Заявил, что прежний герцог Дарем дожил до девяноста пяти лет и он намерен сделать то же самое. Неужели не понимаешь? Мы не можем убежать!

– Я о тебе позабочусь, – безрассудно пообещал Чарли. – Что-нибудь обязательно придумаю.

По бледной щеке скатилась прозрачная слеза.

– Нет, не могу решиться на открытое сопротивление. Рада бы, но не могу. Сегодня утром родители строго-настрого запретили с тобой встречаться, потому что его светлость приказал нас разлучить. Мама хочет отправить меня в Бат, к кузине. Говорит, перемена обстановки пойдет на пользу. Сердце разрывается. Я люблю тебя… всегда буду любить, но ослушаться и тайно выйти замуж не имею права.

Мария привстала на цыпочки и поцеловала его. Задыхаясь в вихре чувств, Чарли прижал ее к груди и попытался убедить если не словами, то жаркими поцелуями. Она доверчиво обвила шею руками и прильнула, однако вскоре отстранилась.

– Прощай, любовь моя, – проговорила Мария дрожащим голосом. – Прощай. – Повернулась и поспешила прочь, оставив его в безысходном одиночестве.

Мария не преувеличивала. Вскоре по округе разнеслась весть, что мисс Гроноу уехала в Бат в сопровождении родителей. Но если Чарли полагал, что это самый жестокий удар судьбы, то он глубоко заблуждался: не прошло и пары недель, как прилетела новость о том, что за его возлюбленной ухаживает солидный, опытный, независимый джентльмен. А когда заговорили о том, что мисс Гроноу поймала в сети графа – настоящего графа, владеющего обширными поместьями и огромным состоянием, – сердце Чарли уже окаменело и не почувствовало боли.

В тот вечер отец нашел его в саду неподвижно смотрящим в сторону того моста, где они расстались навсегда. Несколько минут герцог молча сидел на холодной каменной скамье рядом с сыном.

– Она тебя обманывала, – наконец произнес он. – Больно это сознавать, но лучше пережить измену сейчас, чем потом, когда окажешься неразрывно с ней связанным.

– Она любит меня. – Голос прозвучал глухо, безжизненно. – А я люблю ее.