– Малыш, не делай резких движений! – Старик отодвинул в сторону Дороти и подошел к мальчику. – Это местный песчаный скорпион. Укус его смертелен.

Напрягшись, Дороти хотела броситься к сыну, но осталась на месте, боясь, что от ее движения насекомое ужалит Барри.

Внезапным резким движением доктор сбросил с руки мальчика страшного скорпиона. Тварь грохнулась на пол у ног Дороти и свернулась в черный комок, приготовившись к защите. Женщина всем своим весом наступила на скорпиона, раздавив его. Хотя паук был уже мертв, Дороти снова и снова продолжала наступать на него.

– Вот так, – спокойно произнес доктор Юэ, уводя мальчика из угла. Но Барри со слезами на глазах изо всех сил старался вырваться из рук старого врача.

Прижав сына к груди, Дороти принялась гладить его по голове.

– Это очень опасное место. Нельзя играть с животными, которых ты здесь найдешь. Даже доктор Юэ не смог бы ничего сделать, ужаль тебя этот гадкий паук.

Барри гневно взглянул на мать. Он все еще не мог примириться с такой скорой гибелью своего нового любимца.

– Каллингтон мог бы придумать какое-нибудь противоядие.

Старый доктор потрепал мальчика по непослушным волосам.

– Давай не будем таким способом испытывать мои возможности, ладно?

Живое всегда стоит на плечах мертвого. Таково непременное условие всякого продвижения вперед.

Мудрость Древней Земли

Джесси созвал совещание в верхнем этаже административного здания. Забранные темным плазом окна конференц-зала надежно защищали от лучей беспощадного местного солнца. Сквозь тонированный плаз открывался вид во всех направлениях: пустыня, скалы, утесы, посадочные площадки космопорта и беспорядочно разбросанные среди скал строения Картага.

Хотя каталанская прислуга накануне тщательно убрала выложенное металлическими плитами помещение, на стенах, окнах и в углах уже скопилась мелкая песчаная пыль. Джесси провел пальцем по столу – остался блестящий след. Вот в таких условиях ему и придется жить – какое-то время.

Эсмар Туек и Гарни Холлик вошли в зал вместе с новым бригадиром Вильямом Инглишем. Слуга внес в зал дымящийся ароматным паром кофейник с четырьмя чашками на подносе, поставил его на стол и вышел, затворив за собой дверь.

Прежде чем начать совещание, Джесси обошел вокруг стола и налил своим соратникам крепкого ароматного кофе, подчеркнув тем свое отличие от прочих аристократов.

– Я был очень расстроен тем, что увидел во время вчерашней инспекции. Хосканнеры приготовили нам ловушку.

– Ты попал в самую точку, дружок, – проворчал Гарни. – Пожалуй, это милое местечко может стать тюрьмой для Дома Линкамов: мы не можем уехать отсюда, не отбыв свой срок.

– Но даже и потом отъезд домой тоже не самый удачный выбор, – мрачно заметил Инглиш горьким, как приправленный специей кофе, тоном. – Во всяком случае, для большинства из нас.

Джесси внимательно взглянул на обветренное, покрытое рубцами лицо своего нового управляющего, выбранного Туеком. В те дни, когда Дом Линкамов знавал лучшие времена, дед этого человека был добрым знакомым деда Джесси. Инглиш казался достаточно надежным и компетентным, но Джесси понимал, что в жизни не бывает ничего гарантированно надежного и определенного. Однако приходилось идти на риск. Полагаться, кроме людей, не на кого.

Но люди не застрахованы от ошибок, подумал он, и склонны к предательству. Человек меняется с каждым очередным вдохом.

Но тем не менее выбор сделан, и с этим надо смириться. Он оглядел людей, сидевших за столом.

– Несмотря на то что большинство шахтеров здесь являются – или были – осужденными, я все же не считаю их рабами. Мне приходилось работать с людьми на Каталане, наблюдать их, и я понял, что человек может гордиться самым грязным и низким трудом, если знает, зачем он его выполняет. Я намерен дать людям Дюнного Мира цель, разумное основание для того, чтобы они начали прилежно работать. Наш единственный шанс выиграть – это завоевать доверие населения. Без этих людей мы не сделаем ничего.