Музыка, напоминающая собой журчание воды, тихий смех и певучие голоса русалок - откинувшись на спинку удобного кресла, Мишель вовсю наслаждалась уютным, спокойным вечером, а ненавязчивое влияние тритона, оказываемое, преимущественно Заури, было довольно милым и приятным аккордом подошедшего к концу и богатого на приключения дня.

Словом, вечер выдался чудесным, именно таким, какой и нужен был Мишель после всего нахлынувшего… до определенного момента.

- Господа! Я осведомлен, что не был удостоен чести быть приглашенным на вашу вечеринку, но у вас случайным образом, по-крайней мере я очень на это надеюсь, оказалось то, что принадлежит мне. И без своего, как вы можете со свойственной вам эхолокационной проницательностью догадаться, я отсюда не уйду.

Довольный визг русалок, тут же окруживших высшего демона разноцветной стайкой, неприятно резанул по ушам Мишель.

Она скривилась и закусила губу.

Надо признать, высокий, до умопомрачительного красивый опасной демонической красотой, в идеально сидящем на нем костюме, инкуб до неприятного хорошо смотрелся в окружении русалок в купальниках. Со стройными гибкими телами и замутненными частью от алкоголя, частью от демонического обаяния инкуба, глазами.

Посейдон, как хозяин вечеринки, привстал с соседнего с Заури лежака и ленивой походкой направился к демону. Мишель успела заметить, что по лицу Посейдона скользнула судорога. Это было чем-то большим, нежели просто нежелание видеть у себя на вечеринке демона. Мишель подумала, что есть, несомненно, что-то, за что тритон не любит инкуба.

- Ты ничего не перепутал, Эрам де Вуд? - осведомился тритон. - Кроме того, что тебя, действительно не приглашали. И здесь нет… никого и ничего, на что ты мог бы претендовать.

- Ошибаешься, - сообщил демон и жестом отослал подоспевшего с подносом официанта. За свой порыв бедняга удостоился такого испепеляющего взгляда тритона, что вжал голову в плечи, явно мысленно прощаясь с чаевыми.  

- И как это понимать, детка? - спросил Эрам, подходя к Мишель и больше не обращая внимания на хозяина вечера. - Мало того, что ты не спросила разрешения у меня, можно ли тебе сегодня выйти из дома, так ты ещё мне ничего не сообщила.

Мишель вздрогнула, ожидая, что сейчас прозвучит унизительное «конкубина», и это пятно на репутации останется на ней до окончания академии.

Инкуб улыбался, но в его интонациях сквозила сталь и вечная мерзлота. Холодными были и глаза, взгляд, которым он ощупывал Мишель. В определенный момент он сощурился, нахмурился, что заставило Мишель поёжиться.

- Я недостаточно красноречив? - почти прорычал он. - За мной, конфетка Мими. И если ещё раз сделаешь что-то против воли папочки, гореть твоей маленькой заднице. И не у меня в машине, а на виду у всех. Ясно?

Не дожидаясь ответа, Эрам де Вуд развернулся и пошел к калитке.

Щеки Мишель пылали от следа. Все внимание присутствующих оказалось приковано к ней. Сегодня, после заключения кровного контракта с инкубом, она испытала что-то вроде облегчения: демон заверил, что дружки Дэениса от неё отстанут. И даже благодарность: инкуб не возражал, чтобы она провела вечер в общежитии.

И вот оказывается, какова цена этим его обещаниям «получать свою выгоду от контракта» (проклятый демоняка уверял, что от их соглашения выиграла только Мишель) только с завтрашнего дня!

Вломиться на вечеринку, куда тебя не приглашали, опозорить её… Пообещать прилюдно выпороть!

Но по контракту она - его собственность на ближайший год... И он ведь не вправе брать её силой… Но ведь прилюдная порка не относится к принуждению к близости? Ведь так? А значит это только одно… Богиня, он и в самом деле вправе ее выпороть! Какой стыд! Нет, если он сделает это, это станет несмываемым позором…