– Тебя ведь не только ирландцы волнуют? – резко сменила тему Кандида. – От тебя две недели вестей не было.

– Да так, – отмахнулся Эйд. – Есть там одно дело.

– Я надеюсь, это никак не связано с Джоном?

– С каким, нахрен, Джоном? – недоумённо спросил Эйдриан и выбросил окурок в окно.

– С Джоном Фонтейном.

«Так, одной сигаретой тут не отделаться», – мысленно произнёс итальянец и вновь достал пачку. Он не хотел, чтобы сестра знала. Хоть она и таяла от «гангстерских» баек, сама в них влезать, отнюдь не торопилась.

– Эйдриан? – позвала Кандида, прерывая несколько затянувшееся молчание.

– Почему тебя беспокоит этот ублюдок? – спросил в ответ Эйд, поджигая сигарету.

– Он меня не беспокоит, я просто не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал, – бесстрастно ответила сестра, выкинув свой окурок.

– Даже такая мразь, как Фонтейн? – вскинул брови итальянец.

– Да, даже он, – резко сказала Кандида.

– Не понимаю я тебя, – Эйд затянулся в последний раз и вышвырнул второй окурок. – Он же тебя кинул, как шалаву последнюю.

– Я просто не хочу, чтобы ты убивал человека из-за меня.

«И всё-таки, женщины намного добрее мужчин», – подумал Эйдриан. Но сам он чувства сестры не разделял. Семья – это самое дорогое, что у него было, и Эйд никому не позволял причинить вред своим родным. Едва он услышал о том, как Джон Фонтейн обошёлся с его сестрой, итальянец был готов пристрелить подонка на месте. Эйдриан был уверен, что никогда не сможет понять: почему сестра отговаривает его от мести.

– Расслабься, я не буду его убивать, – итальянец постарался придать голосу безразличный тон, но не был уверен, что у него это получилось. – По своей воле.

– Я хочу, чтобы ты его ни при каких обстоятельствах не убивал, – так же резко говорила сестра.

– Босс прикажет – убью, – пожал плечами Эйдриан.

Кандида посмотрела на него с укором, но итальянца это не задело. Больше всего на свете Эйду хотелось заставить страдать человека, принёсшего боль его семье. Уговоры сестры на него не влияли, мысли о мести Фонтейну никуда не девались. Рано или поздно француз заплатит сполна, хочет Кандида этого или нет.

Эйдриан покинул квартиру матери, когда времени оставалось немного, как раз на дорогу до ресторана. Поймав такси и заплатив водителю заранее, Эйдриан стал пристально смотреть в окно. Внезапно пришли мысли о Сандре. Он не задавался вопросом о том, как она поговорила с Фонтейном. Он думал: в порядке ли она, не случилось ли с ней что-нибудь, потому что Эйд сильно сомневался, что француз будет подвозить её до дома, увидев с другим. И эти мысли пугали итальянца. Он был уверен, что не попадётся в сети этой девушки. Но всё вышло не так, как он планировал, и это могло создать серьёзные проблемы.

Уже входя в ресторан «Британс делишес», Эйдриан сразу начал осматривать помещение. Увидев человека в тёмных штанах и слегка запачканной светло-синей рубашке, Эйд сразу понял, что это нужный ему ирландец. Его одежда была слишком бедна для этого заведения. Ирландец был среднего роста, слегка полноватый, русоволосый. Особое внимание итальянца привлёк след от укола на левой щеке. Эйдриан сел к нему за стол.

– Ты человек Даумана? – спросил Эйд ирландца.

– Да, – изумлённо ответил тот. – Как ты меня узнал?

– Такие люди, как вы, обычно проводят время не здесь, – ответил Эйдриан, скептически осмотрев одежду ирландца.

– Ты ведь знаешь цель моего визита? – без отступлений спросил ирландец, что сразу понравилось Эйдриану.

– Знаю, – ответил итальянец, приготовившись к решающим переговорам между бандой Бена Даумана и семьёй Бользано.

Мэдиссон-Авеню