– Хм, толстые дядьки, говоришь? Это твоя большая проблема, о которой ты еще даже не подозреваешь. Как раз из-за этого ты не сможешь в ближайшем будущем вырасти в деньгах. Эту штуку нужно убирать из твоей головы, пока она тебе жизнь не испортила. Ну, не все сразу, – заметил Дима.

Он продолжил:

– Я тоже раньше жил с установкой на то, что большие деньги честным трудом не заработаешь и что все богачи – злодеи. Это сильно мешало развиваться. Удобнее было все время жаловаться на жизнь, на депутатов и Россию, на дурацкие законы, на менталитет и так далее. Я не брал ответственность за себя и свою жизнь.

– Да, но ведь политическое положение… – начал Антон, чувствуя, что разговор заходит в знакомое ему русло. На этом поле ему не было равных. Он собирался привести целую стопку аргументов о том, что ситуация в стране сейчас действительно не самая лучшая. В его рукаве было несколько козырей для таких разговоров.

– Стоп! – резко прервал его Дима. – Я не обсуждаю политику ни с кем.

Его лицо стало серьезным. Было понятно, что он не шутит. Настала тишина. Когда Дима убедился, что Антон его услышал, он продолжил:

– Мне не интересно обсуждать политику. Для меня это не важно. Я выбрал фриланс, потому что так я могу брать ответственность за себя, мою жизнь и положение моей семьи в свои руки. Положение фрилансера почти целиком зависит от самого фрилансера. Эффективно работаешь – много зарабатываешь. Ничего не делаешь и ленишься – не получишь денег. Нет виноватых. Некого винить, понимаешь?

Антон кивал всему, что говорил Дима. Но в голове все еще держал свои политические мысли, которым так резко не дали ходу. С ним такое было впервые. Было обидно. Он понимал все то, что говорил его друг. Его пугала ситуация, где все бы зависело от него самого. Этот груз тотальной ответственности его напрягал.

– Понимаю, – коротко сказал Антон.

Дима набирал обороты в своей пламенной речи:

– Фрилансер сам выбирает, будет ли его сегодняшний день рабочим или выходным. Где он будет работать: дома, в кафе, в коворкинге или вообще соберет вещи, улетит на Бали и будет работать оттуда.

Конечно, большинство фрилансеров никуда не летит и просто работает из дома, но даже тут есть полная свобода. В любой момент можно закрыть ноутбук и пойти с семьей отдыхать в парке, если хорошая погода. Можно не торчать в пробке утром и вечером. Можно приехать в торговый центр, когда нет очередей, и так далее. Это очень напоминает состояние из детства, когда уроки в школе отменили и ты выходишь в город тогда, когда ты там не должен был быть.

Антон заулыбался. Он вспомнил это сладкое чувство из детства, когда можно было гулять и не париться о деньгах, аренде квартиры или о покупке вещей. Тогда действительно было больше свободы и легкости. Он активно закивал в ответ на речь Димы, давая понять, что тема с детством ему близка.

Дима улыбался и говорил:

– Когда ты фрилансер, над тобой нет начальников. Это чувство свободы немного опьяняет, и не все выдерживают это, потому что привычнее в своих бедах винить начальство, это у нас в крови. Так делали наши родители, а мы повторяем их стратегии поведения.

Родители всегда говорили, что нужно окончить школу, институт, найти стабильную работу и работать на ней до пенсии, чтобы на эту самую пенсию заслужить. Время изменилось. Условия игры тоже изменились.

Сейчас фрилансером может стать любой адекватный человек. Есть даже дети, которым по четырнадцать-пятнадцать лет, а они уже занимаются фрилансом. И, черт возьми, зарабатывают больше, чем их родители. А родители знаешь что им говорят?

Дима прервался и вопросительно посмотрел на Антона. Тот отреагировал: