– Будешь моим телохранителем, а пока подумай над тем, как следует себя вести со своим хозяином, – проскрипел уродец, кряхтя и выплёвывая из ссохшейся пасти красные сгустки.

Продолжая кланяться при каждом шаге, самозванец продвигался через строй охраны. Перед каждым из них он поднимал лицо и заискивающе улыбался, скаля гнилые зубы. Вскоре он исчез за красной портьерой.

Уродец, как только оказался в полумраке тронного зала, упал на колени и склонил голову в ожидании воли старца.

– Кто ты такой, что тебе надо? – послышался слабый голос из-под чёрного капюшона.

– О, великий Владыка, я принёс весть, которая может вас обрадовать. Я слышал от разных людей, что вы в поиске.

– Говори, что знаешь! Ты и так отнял у меня слишком много времени, – пытаясь сохранить холодность и безразличие прохрипел Хобинхор.

– Моё имя Морак, я из Олиона, что в пяти днях отсюда. Наш народ живёт торговлей, это наше основное ремесло. Но чтобы торговать, нужно что-то иметь. Поэтому добрая половина жителей промышляет поиском древних руин, скрытых под слоем песка и пепла. Когда я чувствовал себя лучше, чем сейчас, я сам находил такие места, моя добыча была всегда богатой и особенной. Сейчас мне стало тяжело это делать…

Морак не справился с порывом кашля, спрятал голову под накидку и сплюнул в тряпку.

– Ближе к делу! Я чувствую, что ты хочешь продлить свои годы за мой счёт? Ну что же, у тебя есть такая возможность, если ты сможешь рассеять моё разочарование от твоего присутствия здесь.

– О, да, великий Владыка. Этой зимой я торговал, на моём лотке были товары, добытые мною в мёртвых землях. Но одна вещица была не моей, я её выкупил у одного бедолаги за кусок мяса. Это была блестящая пластина, на которой изображена карта. Она сильно отличается от тех, что я видел раньше. Она выполнена изумительно, но её содержание осталось для меня неясным. К тому времени я уже потерял здоровье, поэтому не смог бы отправиться на поиски этого…

– Что там было? – прохрипел Хобинхор, привстав с трона. Красные глаза светились всё ярче, угрожая прожечь капюшон.

Морак кинул короткий взгляд на чашу с иронием и испуганно отвернулся. Владыка успел заметить это, он погрузил в блестящие шарики морщинистую руку и поднял пригоршню над чашей. Ироний падал вниз, издавая приглушённый стук, несколько шариков покатились по полу, под трон, к Мораку. Хобинхор вдруг размахнулся и кинул ироний в уродца, испепеляя его взглядом.

– Это хочешь? Твои мысли несутся в твоей голове, ты их не видишь, но я их чувствую. Мечтаешь о моём троне? О власти? Как ты смеешь, ничтожество, кто ты такой?

Рука старца потянулась к клавише на подлокотнике, но внезапно порыв гнева угас. Что-то его остановило.

– Что там было? Я хочу это знать прежде, чем ты умрёшь!

– О, Владыка, я не смог разгадать ту карту, но я знаю одно. То, что на ней изображено, стоит больше, чем всё богатство всех общин на Марсе. Это кладезь жизни, основа, знание и сила. Это власть, безграничная и величайшая…

– Заткнись!

Жёлтые ногти старца впились в трон, но он не чувствовал боли. Он трясся от желания уничтожить это мерзкое создание, кривляющееся на полу, но не мог этого сделать. Получить карту, вот что он желал больше.

– Где эта карта? – с паузами между слов прохрипел Хобинхор, не открывая рта. Глаза разгорались и, казалось, освещали пространство под капюшоном.

– О, Владыка, я продал её ещё зимой…

Старик ударил чёрной ладонью по чаше с иронием, сотни шариков разлетелись по тронному залу. Самозванец зажал уши руками, уткнулся головой в пол и не шевелился, ожидая смерти. Прошло несколько минут, пока Хобинхор снова набрался сил и задал следующий вопрос.