– Ты хочешь меня отравить, подлец? – прохрипел отец, в бессильной ярости. – Убив меня ты никогда не получишь трон темных!

– Ну, зачем мне вас убивать? – я присел рядом с отцом на корточки. – Это питье поможет вам стать уступчивей и поменять свое мнение в вопросе передачи власти, потому что у меня нет времени и желания убеждать вас другим способом.

Коул схватил его за голову и зажал нос, я влил питье в его раскрытый рот и закрыл его рукой, чтобы отец не смог выплюнуть зелье. Он забулькал, захрипел, но проглотил воду с зельем и потерял сознание.

Мы с Коулом подняли с пола обездвиженное тело, перетащили его в соседнюю комнату и уложили на кровать. Доктор сказал, что зелье подействует через две четверти часа, и потому мы с Коулом устроились в креслах и принялись ждать пока отец придет в сознание.

– Он не того? – через три четверти часа спросил Коул, неопределенно помахав перед лицом рукой.

Я наклонился и присмотрелся к старику, его грудь еле заметно поднималась в такт дыханию, а под закрытыми веками двигались глазные яблоки.

– Нет, жив. Налей-ка лучше вина, – я протянул инкару опустевший бокал, он легко поднял кувшин с вином и налил мне и себе.

– Отец, вы меня слышите? – спросил я, заметив, что он открыл глаза. Отец пробыл без сознания дольше, чем мы рассчитывали.

– Да, сын, я тебя слышу. Что я могу для тебя сделать? – отозвался он, глядя в потолок остановившимся взглядом.

Коул поднял в знак одобрения большой палец, одна из привычек, которую он приобрел в третьем мире.

– Завтра вы объявите об отречение от престола в мою пользу, – четко произнес я, Доктор предупреждал, что команды должны быть максимально простыми для понимания и запоминания. «Словно ты разговариваешь с нежитью» – сказал он, протягивая склянку с жидкостью.

– Ты считаешься мертвым, ты не можешь править, – безучастно произнес он, продолжая пялиться в потолок.

– Вы соберете вассалов и объявите, что я жив, а объявление о моей смерти было продиктовано политической необходимостью для предотвращения объединения со светлыми.

– Хорошо, я скажу, – тихим голосом отозвался он, – но вассалы будут недовольны, они не поверят в то…

– Отец, где вы? – из соседней комнаты раздался взволнованный голос Каллара, я подал условный знак Коулу, он встал и спрятался за ближайшей портьерой, прихватив заранее припасенную дубинку.

– На нас напали! Отец, вы живы? – в соседней комнате раздались звон клинков и шум упавшего тела. – Что здесь происходит? – Каллар ворвался в опочивальню, держа меч наизготовку. Увидев меня, он остановился, как вкопанный и опустил меч. – Ты?

– Здравствуй, брат! – процедил я, глядя не на брата, а на соперника. Грудь сдавило тисками лютой ненависти и желанием убивать.

– Как ты тут оказался? Что происходит? Отец? – он сделал шаг вперед, пытаясь рассмотреть, жив ли отец или нет.

– Отец, объясните своему младшему сыну, что здесь происходит. – повернувшись к кровати, сказал я, сдерживаясь из последних сил.

– Каллар, слушай мою волю. – голосом зомби произнес отец. – Завтра я объявлю нашим вассалам об отречении от престола и передаче власти Эстару.

– Вы не можете этого сделать, отец! – растерянно воскликнул Каллар.

– Ты же слышал, братец, что такова его воля, – насмешливо произнес. – Или ты сам метил на трон?

Лицо Каллара исказилось. – Ты покушался на родного отца и на меня! Ты предатель и преступник! Ты не можешь править нашим народом!

– Никто не знает о покушении, – процедил я, – вы постарались уничтожить всех, кто был со мной заодно, и теперь ты никому и ничего не докажешь, а отец будет все отрицать. Я прав, отец?