«Да, клетка. А вся эта радуга – защитный барьер, чтобы я не сбежала. Вы, кстати, его старайтесь не задевать, бьётся. Здесь ведь что-то типа магазина. Держат экзотику с разных планет. Периодически ходят покупатели, рассматривают, обсуждают, торгуются. Некоторых покупают, другие живут по несколько лет, а потом их сдают в зоопарки».

– Не поняла, ты хочешь сказать, что разумных существ продают как домашних питомцев?

«Ты не забывай, что меня может услышать только менталист. А таких разумных очень мало, и вероятность, что он придёт сюда, ничтожно мала. Это просто большая удача для меня, что ты, Вика, попала ко мне. Только я не понимаю, почему вас занесло в мою клетку. Вас должны были поместить в отдельную. Видно, какой-то сбой произошёл. Когда они вечером принесут еду, тогда и выясним, в чём дело».

– Есть хочется, аж тошнит.

– Давайте полежим немного, пока нет никого.

«Идите ко мне, я мягкая».

Мы с Полиной сели, обняли Ноа и привалились к ней. Даже немного задремали.

Очнулась я от ощущения взгляда на меня, причём такого колючего, что на теле волосы дыбом встали. Открыла глаза и уставилась на сапоги, которые стояли рядом с моими ногами.

Я подняла взгляд выше: стоит мужик, молодой, в мундире, с чёрными волосами и какой-то кожей странного оттенка, коричнево-оранжевого. Дошла взглядом до лица и встретилась взглядом с очень внимательными синими, как бирюза, глазами. Такое странное сочетание, но красиво. Своим колючим взглядом незнакомец буравил меня и чего-то ждал. Как-то я сразу поняла, что ничего хорошего нам ждать не приходится.

– Что?

Он удивлённо поднял брови и промурлыкал что-то неразборчивое на каком-то тарабарском наречии.

О боги! Ведь я ему даже ничего не смогу объяснить. И Полинка с Ноа, как назло, не просыпаются, спят как убитые. Ладно, попробую хотя бы нас представить.

– Я, – приложила руку к груди, – Виктория, можно просто Вика. Ви-ка, понятно? А это моя подруга По-ли-на. А это Ноа, она разумная.

Ну и где понимание в глазах? Такое впечатление, что он ещё больше запутался, потому что к удивлению добавилась ещё и растерянность. Похоже, мужчина ничего не понял. Я поднялась и встала напротив него. Ого, а он гигант просто, оказывается! Метра два. Мои полтора метра с кепкой дышат ему немногим выше пупка. Пришлось задрать голову и отойти немного, чтобы шею не сломать. Что-то мне уже страшновато общаться с таким, ручищи, вон какие! Щёлкнет по темечку слегка, и всё, больше не встану.

– Ну, давай знакомиться ещё раз. Я Ви-ка, – посмотрела на него, понял чего-нибудь или нет. – Вика, понимаешь?

Подошла к нему немного ближе и указательный палец направила на его грудь. Мужчина посмотрел на мой палец, потрогал его своей рукой, потом немного наклонился и выжидающе посмотрел на меня.

– Как тебя зовут?

Я убрала руку и стала ждать реакции. Похоже, он усиленно думал о чём-то, но через минуту, наконец-то, приложил руку к груди и открыл рот.

– Артукус.

– Это тебя так зовут? Артукус? – я опять указала на него. Он закивал головой. Я улыбнулась с облегчением, вроде контакт состоялся. Ну надо же, незнакомец тоже улыбнулся! А ему идёт, сразу такой симпатичный стал.

Я, наконец-то, смогла оглядеться. Стены стали почти прозрачными. А за ними – толпа народу. Правда, тишина в клетке стояла абсолютная, видно, оставили только шумовой полог.

Все пялились на нас: кто с интересом, кто настороженно, а некоторые смотрели на Полинку как-то очень неоднозначно, с мужским интересом, уж очень поза у неё была привлекательная, и пижамка откровенная. И прикрыть её нечем. Я-то по сравнению с ней выглядела почти одетой, не считая того, что на мне не было лифчика и штанишки в облипку. Поэтому и не заморачивалась по поводу своего вида, а вот за подругу распереживалась не на шутку.